— Тук-тук! — крикнул Бубу.

Постучаться в шкуру, натянутую поперек входа в пещеру, было невозможно, а войти совсем без стука — невежливо.

— Войдите, — разрешил голос шамана из-за шкуры.

Бубу отодвинул шкуру и просунулся внутрь.

— Шаман?..

В пещере было дымно и темно. Шкура не впускала внутрь солнечный свет и не выпускала наружу мистическую дымку и загадочную вонь, которые шаман напускал внутри для таинственности. Профессиональная этика требовала от него соответствующего оформления рабочего кабинета.

Сам шаман сидел у костра и варил что-то в глиняном горшке, помешивая зеленоватую бурду палкой.

— Зачем ты потревожил меня? — вопросил шаман недовольным тоном.

— Вот, зайца принес, — сказал Бубу.

— А, это хорошо. Положи вон там. Это все?

— Вообще-то нет… — замялся Бубу. — Я тут это…

Шаман взглянул на него неодобрительно.

— Так и думал, что у тебя имелись какие-то скрытые мотивы для визита.

— Чего?..

— Я говорю, я знал, что тебе чего-то надо.

— О-о-о! — разинул рот Бубу. — Значит, правду говорят, что ты всё знаешь, шаман?

Шаман вздохнул.

— Рассказывай, что ты хотел, Бубу. Не отнимай у меня времени.

— Дай амулет, — сказал Бубу. — Вождь сказал, ты можешь сделать амулет.

— Понимаю, — кивнул шаман. — Весна, гормоны. Кто она, Бубу?

Бубу раскрыл глаза еще шире. Еще немного, и они сравнялись бы окружностью с его ртом.

— Как ты…

— Я же шаман, Бубу. Это несложная цепь элементарных наблюдений и умозаключений. Да и вообще, когда вас интересовало что-то другое?.. Итак, как ее зовут?

— Му.

— Му, я так и знал. Отличный выбор, юноша. Очень миловидная девушка, хотя время от времени причесываться, мыться и проводить профилактику педикулеза ей не помешало бы.

— Чего?..

— Ничего, забудь. Судя по запаху, ты все равно не поймешь.

— Так ты дашь мне амулет?

Шаман почесал в затылке.

— Сперва хочу задать тебе пару вопросов. Расскажи-ка мне, что тебя так привлекло в Му? У тебя матримониальные намерения, или так, баловства ради?

— Чего?..

— Я говорю, почему и для чего тебе хочется Му?

— А-а! Ну, у нее вот такие, — показал руками Бубу. — И вот такая, — снова показал руками Бубу. — Бубу нравится. Бубу хочет взять Му и…

В нескольких коротких фразах Бубу обрисовал свои планы в отношении возлюбленной. Шаман согласно кивал.

— Хорошо, — сказал он, дослушав. — Значит, тебе нужен амулет?

— Ага.

— Чтобы она тоже захотела проделать все вышеперечисленное в той же последовательности и с таким же энтузиазмом?

— Чего?..

— Я говорю, чтобы Му тоже хотела Бубу?

— А-а! Ну, да. Значит, сделаешь?

— Сделаю, — кивнул шаман.

Бубу приободрился.

— Но на это потребуется примерно месяц, — добавил шаман.

Бубу погрустнел.

— Кроме того, — сказал шаман, — с твоей стороны тоже потребуется выполнение ряда условий… В смысле, ты тоже кое-что сделаешь для меня, понял?

Бубу покосился на зайца. Заяц и впрямь был не особенно крупный.

— Могу добыть горного козла, — неуверенно пообещал Бубу.

— Козла, м-м? — почесал жиденькую бородку шаман. — Да, козел тоже понадобится. Тащи. Но это еще не все.

— Не все?..

— Нет, не все. Весь этот месяц ты будешь выполнять магические обряды для меня.

— Обряды?.. — глаза Бубу опять округлились.

— Ничего сложного, не пугайся, — успокоил его шаман. — Общение с демонами я беру на себя. От тебя потребуется кое-что совсем простое.

Бубу настороженно смотрел на него.

— Итак… Я бы предпочел, чтобы ты записывал, но письменность я изобрести не успел, — сказал шаман. — Так что ты запоминай… Во-первых, каждый день ходи в поле и собирай полевые цветы.

— Зачем?.. — удивился Бубу. — Они невкусные.

— Молчи и слушай. Цветы будешь приносить и оставлять у пещеры Му. Ясно?

— Ага.

— По лицу вижу, что ничего не ясно. Просто делай, как я сказал. Встаешь рано утром, до рассвета. Идешь в поле. Рвешь там цветы. Приносишь к пещере Му. Кладешь цветы у входа. Понял?

— Ага.

— Молодец, — сказал шаман. — Слушай дальше. С Му будь вежлив и обходителен, постарайся быть джентльменом.

— Чего?

Шаман почесал в затылке.

— Му не бить, не кусать, не дергать за волосы, не щипать за задницу, не шлепать, не швырять в нее камнями, не говорить ей гадостей.

— А как же она поймет, что Бубу ее хочет?

Шаман вздохнул.

— Это уже моя забота. Амулет поможет, понял?

— А-а.

— Бэ. Слушай дальше. Приносишь с охоты добычу — сперва отдаешь Му лучший кусок.

— Зачем?

— Затем. Это волшебство, дурак. Делай, как сказано, иначе амулет не сработает.

Бубу поник. Перспектива отдавать лучшие куски в течение месяца не добавляла ему хорошего настроения.

— И еще, — задумчиво почесал бороденку шаман. — Что же еще… Было ведь еще что-то…

Бубу с опаской смотрел на него.

— А, вспомнил, — обрадованно воскликнул шаман. — Еще вот что. Каждый день, как увидишь ее, обязательно скажи ей комплимент.

— Чего?.. — лицо Бубу недвусмысленно показывало, что его опасения подтверждаются. Сейчас шаман потребует отдавать Му вообще всю добычу.

— Чего-чего!.. Хорошее что-нибудь скажи ей. Например: «Привет, Му, ты сегодня прекрасно выглядишь», и все в таком духе.

Бубу замотал головой.

— Я не хочу связываться с духами, — сказал он.

Шаман вздохнул.

— Духов я беру на себя, — сказал он. — Ты главное говори Му разные приятные штуки. Ну, что бы тебе такое навскидку придумать… Скажи ей: «Твои глаза сегодня сияют, как две звезды в ночном озере». Или: «Ты грациозна, как лань». Хотя нет, это ты не запомнишь… Скажи: «Ты нежная, как весенний цветок в поле». Или: «Ты стройная, как камышинка».

Бубу нахмурился.

— Запомнил? — спросил шаман.

Бубу недовольно пожевал губами.

— Трудно…

— Ладно, будешь приходить каждый день, и я сам буду придумывать новый комплимент для Му.

Бубу помялся.

— А без этого никак?

— Никак. Амулет не подействует.

— Ты же шаман, неужели нельзя?..

— Нельзя.

Бубу поник головой.

— Выше нос, юноша, — сказал шаман. — Вот потаскаешь месяцок цветы, поговоришь приятное… А потом Му сама будет тебя на руках носить. Всего месяц потерпеть.

— Воины говорят… — неуверенно начал Бубу.

— И что же говорят воины?.. — прохладно осведомился шаман.

— Ну… Они говорят, это… Можно проще…

— Хм.

— Они говорят, можно ее дубинкой, того… По голове. И утащить в пещеру.

— Хм-м…

— Значит, можно?

Шаман почесал бородку.

— Вообще-то, я бы все-таки рекомендовал амулет. Но если говорить о чисто технической стороне дела…

— А если ее дубинкой, то амулет будет не нужен?

Шаман пожал плечами.

— Небольшое лечение от сотрясения мозга — это да. А амулет не понадобится.

Бубу заметно повеселел.

— Так я это… Наверное, сначала так попробую.

Шаман опять пожал плечами.

— Попробуй, отчего ж не попробовать, — равнодушно согласился он. — Правда, заранее хочу предупредить — если дубинкой тюкнешь, амулет потом уже точно не поможет.

— Не поможет?..

— Абсолютно определенно, нет.

Бубу постоял минуту в задумчивости. Потом махнул рукой.

— А, ладно! Уж больно долго ждать. Дубинкой попробую.

И развернувшись, направился к выходу из пещеры.

— Зайца оставь! — рявкнул ему вслед шаман. Бубу отдернул руку от зайца.

— Так ведь это…

— Это за консультационные услуги.

— Чего?..

— За мудрый совет, — пояснил шаман.

— А-а… — протянул Бубу, прощаясь глазами с зайцем.

— Бэ, — отрезал шаман.

— Ну… Я пошел?

— Иди. Счастливой семейной жизни.

Бубу вышел. Шаман некоторое время посидел в молчании, помешивая зеленую дрянь в горшке, а потом шкура зашевелилась и внутрь заглянула голова.

— Шаман?

— Войдите, — важно кивнул шаман.

В пещеру протиснулась фигура. В руках она держала свернутую шкуру козы.

— А, Зазу! Зачем ты потревожила меня?..

— Вот, — Зазу развернула шкуру и показала несколько печеных рыбин.

— А, отлично. Положи вон там, рядом с зайцем, — кивнул шаман. — Это все?

— Ну, — замялась Зазу. — Вообще-то я… Как бы это сказать… У меня…

— Знаю, — кивнул шаман. — Муж бьет.

Зазу удивленно выпучила глаза — точнее, один глаз. Второй, заплывший, почти не открывался. Шаман пожал плечами.

— Духи все рассказали мне, ты же понимаешь.

Зазу кивнула.

— Ладно, — сказал шаман. — Я знаю, как тебе помочь.

Он встал и направился в угол пещеры, где в беспорядке были свалены в кучу шкуры, дубинки, рыбьи головы, коровьи черепа и прочая домашняя утварь. Порывшись в хламе, шаман добыл оттуда небольшой глиняный горшочек. Вернувшись к костру, шаман наполнил горшочек зеленой жижей из кипящего на огне горшка.

— Вот, — сказал он, протягивая горшок Зазу. — Добавишь немного мужу в суп. К утру будешь свободна.

Зазу расцвела.

— Принесу тебе еще съедобных кореньев, — сказала она. — И эту козью шкуру тоже можешь оставить себе.

Шаман кивнул. Зазу торопливо покинула пещеру. Шаман вернулся к помешиванию жидкости в горшке.

Еще несколько минут протекли в тишине, а потом шаман невесело усмехнулся.

— Дубинкой, дубинкой…

И еще немного помолчав, добавил:

— Говорю же — амулет лучше!..

© alex_aka_jj

- Я, - честно сказал Радик, подняв руки над собой. – Вот этого охломона спасал. Ну, иди сюда, джигит, что ты там как столб застыл. Расскажи господину полицейскому, что здесь было.
«Джигит», к счастью Рахматуллина, не успевший далеко отойти, нерешительно подошел, встал рядом с ним и, шмыгая разбитым носом, тоже зачем-то поднял руки. Народ на остановке, с любопытством следящий за развитием драматической ситуации, начал посмеиваться и ехидно хлопать в ладоши. И было с чего: лейтенант, успевший подобрать рахматуллинский травматический пистолет, держал его в левой руке, а правой сжимал своего табельного «Макарова». И получалось, что бравый полицейский офицер, как коп в каком-нибудь американском вестерне, целился в задержанных сразу из двух стволов.
- Ты-то чего руки поднял, дурашка? – подавив смешок, сказал Рахматуллин деликатно сопевшему рядом с ним киргизу.
- Так, я не понял, что здесь все же произошло? – уже с раздражением спросил лейтенант Федор Муравленко (как он потом, хоть и с небольшим опозданием, но все же назвался). - Да опустите вы руки, устроили мне тут клоунаду.
- Товарищ лейтенант, можно я скажу? – неожиданно подал голос один из топчущихся на остановке пассажиров, лысоватый мужчина лет пятидесяти. – Вот этого маленького нерусского тут била целая толпа, то ли скинхедов, то ли просто хулиганов…
- И что, заступиться, как всегда, было некому? – с сарказмом спросил лейтенант Муравленко.
- Ну, так я же и рассказываю, - без тени смущения продолжал лысоватый. – Тут вовремя подбежал вот этот вот гражданин в очках. Он выстрелил два раза в воздух, все и разбежались. Молодец, земеля! Держи пять, я бы с тобой пошел в разведку!
И он крепко тиснул руку растерявшемуся Рахматуллину.
- Так было? – обращаясь на этот раз уже к пострадавшему, спросил полицейский.
- Я шель, а они… это… Бер, еки, ушь… алты…Вот, их шесть штук быль… - сбивчиво заговорил киргиз. – Закурить у меня просиль… Я сказаль, что не курю… А они все бить меня началь… Ошинь сильно бить… Земля ногами катать… Меня вот этот батыр спасаль… Стрелил и спасаль. Рахмат тебе, уважаемый!
И киргиз тоже поймал, но сразу обеими ладонями, правую руку Рахматуллина и с чувством пожал ее.
- Да ладно, чего уж там, - забормотал Рахматуллин, физически ощущая, как запунцовели у него от смущения уши.
Скрипнув тормозами, зашипел и стукнул открывшимися дверцами подошедший автобус. Уже через минуту он отправился дальше по своему маршруту, и остановка осталась почти пустой.
- Ну вот, и свидетели все разъехались, - расстроенно сказал Федор Муравленко. – И служба моя вообще-то на сегодня заканчивается уже. Что мне с вами делать, а? У тебя разрешение-то на травматику есть?
Краем глаза Рахматуллин заметил в это время, как по дороге проскочил черный «Ленд-крузер» - точно такой, с каким сегодня утром он столкнулся на перекрестке улиц Лазо и Свешникова. И хотя боковые стекла у машины были затонированы, но через лобовое он успел рассмотреть знакомую носатую физиономию водителя. Который тоже поймал взгляд Рахматуллина и как будто даже притормозил. Но все же проехал дальше.
«Неужели Ахмет? - встревоженно подумал Рахматуллин. – Неужели он до сих пор не свалил из города? Да нет, не такой же он дурак, чтобы продолжать светиться на улицах после того, что натворил. Да и мало ли у нас на улицах сегодня крузеров? И на каждом втором южанин рассекает. Нет, показалось наверное…»
- Так что, где твое разрешение на травматику? – нетерпеливо повторил лейтенант.
- А, да, где-то в бумажнике было, - очнулся Рахматуллин и, покопавшись, протянул документ полицейскому. Тот, спрятав свой пистолет в поясную кобуру, внимательно изучил разрешение и вернул его обратно.
- Товарищ лейтенант, а пистолет? – просительно сказал Рахматуллин. – Он бы мне, на самом деле, и сто лет не нужен был. Я из него только два года назад пару раз для интереса выстрелил в лесу, и он так и лежал у меня в бардачке. А вот сегодня, как видите, пригодился все же. Хотя в людей я не стрелял, заметьте!
- Вообще-то с тобой по этому случаю надо бы поработать, - вздохнув, сказал Муравленко. – Но раз нарушители сбежали и никто из них не пострадал, и спасенный тобой гражданин налицо, ладно, забирай свой пистолет. Но и впредь старайся быть с ним предельно осторожным.
Лейтенант протянул пистолет Рахматуллину, который тот тут же опустил его в внутренний карман куртки. Затем Муравленко вытащил блокнот и ручку.
- Дай-ка я для порядку запишу твои данные. Вдруг понадобишься.
Рахматуллин отметил про себя, что хотя лейтенант и стал полицейским, но привычка обращаться ко всем на «ты» у него осталась - как, видимо, своего рода милицейский атавизм. Но, естественно, замечания ему по этому поводу не сделал – ситуация все же не соответствовала, - а с готовностью продиктовал ему свое имя и фамилию, адрес, номер телефона.
- Так, а ты у нас откуда будешь? – спросил Федор Муравленко почтительно переминавшегося с ноги на ногу киргиза. Тот на самом деле оказался узбеком Асадулло Нагумановым из Ферганской области. Оказалось, что он работал дворником, причем в микрорайоне совсем недалеко от дома Рахматуллина.
- Да, товарищ лейтенант, а вы не можете назвать мне свой телефон? – попросил Рахматуллин, вспомнив, что он так и не взял у Тыртышного его новый номер мобильника. А тут, может, хоть этот сгодится, все надежнее, чем звонить в случае чего по общему, безликому 02.
- Это еще зачем? – с подозрением сказал лейтенант Муравленко.
- Ну, пусть и у меня будет свой знакомый полицейский офицер, - тоном запасливого мужичка поделился с лейтенантом своим соображением Рахматуллин. – Авось еще сгодимся друг другу, мало ли…
- А, ну тогда пиши, - польщенно сказал Муравленко. И он щедро назвал Рахматуллину и свой мобильный телефон, и служебный.
- Ну, всего вам доброго! – молодцевато козырнул лейтенант и зашагал по переходу на противоположную сторону улицы, а потом и вовсе скрылся за углом трехэтажного здания. Может, домой пошел, а может, и в милицию – сам же говорил, что служба у него подходит к концу, а значит, оружие ему следовало сдать. Хотя, может быть, сейчас полицейские и не сдают оружие, а спят с ним под подушкой, как американские копы?
- Я, это… тоже пошель, ладно? – просительно сказал Асадулло.
- Подожди, - остановил его Рахматуллин. – Ты сказал, что ты в третьем микрорайоне живешь и работаешь? Я как раз в ту сторону еду. Иди посиди в моей «Ниве» - вон, видишь, зелененькая такая стоит? А я схожу в магазин, и мы с тобой минут через десять поедем. На ключи, откроешь машину.
- Не, я лучше тут буду… - подумав, покачал головой Асадулло. – Вдруг кто будет спросить: «Ты зачем сель чужой машина?» И опять драка? Нет, здесь буду, ладно?
- Да, брат, ты тут, пожалуй, прав, - вынужден был согласиться Рахматуллин. – Уж очень ты сейчас подозрительно выглядишь. Ну, постой тут, я быстро!
В магазине он купил бутылку красного полусухого для своих женщин и маленькую бутылочку коньячка – это уже для себя. Купил также любимых шпрот, ветчины, сыра. На выходе в цветочном павильоне приобрел еще букет хризантем – на розы уже не хватило, и довольный собой, отправился к своей машине.
На остановке было пустынно, автобус ожидали лишь молодая женщина с ребенком, бомжеватого вида старичок да пара веселящихся подростков. А вот Асадулло видно не было.
«Не дождался, парень, пешком ушел, - с сожалением подумал Рахматуллин. – Зря. Опять на кого-нибудь нарвется в таком виде…»
Он подошел к машине и, открыв ее, поставил пакеты с покупками на заднее сиденье. И хотел было уже сесть за руль, как расслышал за спиной стремительные шаги, тут же ощутил острый толчок в бок и ощутил жаркое чесночное дыхание, обдавшее ему шею сзади.
- Нэт, ты пайдешь в маю машыну, болгарин-татарин! – услышал Рахматуллин знакомый злобный голос. Значит, не почудилось ему: в самом деле недавно здесь проезжал Ахмет! А когда увидел его и узнал, то вернулся обратно и дождался таки удобного момента, волчара!
- Что же ты не угомонишься-то никак, а? – устало спросил Рахматуллин. Странно, но он ничуть не испугался внезапного появления своего врага, потому что внутренне был готов к тому, что Ахмет этот чертов рано или поздно откуда-нибудь вынырнет. – Что же тебя так много сегодня, а? И чего тебе от меня надо?
- Заткнысь и иды молча, - прошипел Ахмет, приобняв его левой рукой и сильно толкая ею Рахматуллина вперед. Правая по прежнему продолжала вдавливать ему в бок острие ножа. Причем Ахмет как-то так умело держал этот нож, что постороннему увидеть его надо было еще постараться.
«Странно, почему же ему просто не зарезать меня здесь? – мелькнула в голове Рахматуллина мысль. – Значит, хочет меня куда-то отвезти. Куда, зачем? Неужели ко мне?»
- К тэбэ поэдэм, - подтвердил его подозрения Ахмет. – Отдашь мнэ не сто, нэ трыста, а уже пицот тысяч рублей!
- А не облезешь? – звенящим голосом сказал Рахматуллин и даже остановился от возмущения. – И откуда у меня дома такие деньги?
И тут же охнул от острой боли: Ахмет сильно надавил на нож, и острие его, проткнув одежду, впилось в тело.
- Иды и малчи, блядь! – почти пролаял Ахмет, брызжа слюной. – Атдашь, сколько скажу, и кагда скажу, понял? Мнэ сейчас денги надо, много денги, а ты мнэ должэн. Иды к машина, вон у киоска стоит.
Действительно, из-за газетного киоска воровато выглядывала тупая черная морда крузера, а через лобовое стекло можно было разглядеть обеспокоено вертящего по сторонам головой темноволосого парня лет двадцати пяти. Ага, значит их двое. Это плохо. Ну что же, при подходе к машине можно попробовать применить пистолет еще раз, уже сослуживший ему сегодня хорошую службу, а сейчас бесполезно оттягивающий внутренний карман куртки. Вот только как его вытащить внезапно? Потому что если замешкаться, то это может стоить жизни – эти отморозки не задумываясь прирежут его.
«И что же он вцепился-то меня, как клещ, этот Ахмет? – морщась от боли в боку, лихорадочно размышлял Рахматуллин на ходу. – Да и, похоже, не столько деньги ему, сколько он поиздеваться хочет надо мной. Да еще у меня же дома! Вот же какая мстительная сволочь, а?».
И тут Ахмет как-то резко выгнув спину дугой, улетел вперед метра на два и упал навзничь. Лязгнув об асфальт, еще дальше улетел его нож-бабочка. А на Ахмете уже верхом сидел… Асадулло и отчаянно молотил его кулаками по голове, по спине.
«Откуда же он взялся?» – изумился Рахматуллин. А Ахмет между тем пришел в себя и рыча стал приподниматься с земли, пытаясь стряхнуть с себя что-то истошно кричащего на родном языке и не перестающего работать маленькими кулачками Асадулло.
Вот здесь Рахматуллин не растерялся. В два прыжка он оказался рядом с ненавистным Ахметом и обрушил на его темноволосый затылок рукоять пистолета, который он достал, даже не заметив, как. Пистолет от удара снова оглушительно бабахнул, тут же громыхнула гофрированная жесть киоска, в который угодила пуля.
Стоящий за киоском «крузер» газанул, резко сдал назад и тут же исчез из виду.
«Вот черт, я, оказывается, запихал пистолет в карман, не поставив на предохранитель! – запоздало запаниковал Рахматуллин. – Я же так застрелиться мог А куда смотрел этот растяпа лейтенант Федор? Во, Федор! Надо срочно позвонить ему, пусть вызывает коллег и пусть забирают, наконец, своего клиента. А тон так надоел мне сегодня, сил просто нет!»
Около их живописной группы стали останавливаться прохожие, снова заклацали фотоаппараты мобильников.
- Вот папарацци долбанные! – рявкнул Рахматуллин. – А ну, помогите лучше связать опасного преступника.
Зевак как ветром сдуло. Но один парень, ладный такой, спортивного вида, тут же пришел на помощь Рахматуллину. Вдвоем они заломили ошеломленно мотающему головой Ахмету руки за спину, Асадулло уже протягивал им трясущейся рукой свой брючной ремень.
- Ты где был, джигит? – спросил его Рахматуллин, старательно обвязывая руки Ахмета ремнем. – Я же тебя просил подождать на остановке.
- Я, это, писать ходиль, - смущенно признался Асадулло.
- Ах, какой молодец! – захохотал Рахматуллин. – Ну, главное, что вовремя вернулся. Спасибо тебе. И тебе спасибо, незнакомый герой.
- Я еще нужен? – вежливо осведомился прохожий герой.
- Да, пожалуй. Постой еще немного рядом для массовки, если время у тебя есть, - попросил его Рахматуллин. – Вдруг кому-то отбить этого абрека захочется? А я пока позвоню одному товарищу.
Он полез за телефоном в карман, потом стал искать записанный на клочке бумажки телефон лейтенанта Федора, как его… Муравленко. И в это время совсем рядом с ними, так как дело происходило у проезжей участи улицы, остановились две иномарки, захлопали дверцы.
- А вот и абреки пожаловали, - все так же ровным голосом сказал парень-спортсмен. – Что будем делать?
Из машин к ним направлялись четверо или пятеро кавказцев. В одном из них Рахматуллин узнал того немолодого седовласого мужчину из «Эльбруса», который все время находился рядом с ними, когда они с Тыртышным приехали на труп Вахи Гехоева.
Заметив, что Рахматуллин поднял с земли оброненный в пылу схватки пистолет, седой предостерегающе выставил перед собой ладони:
- Спокойно, кунаки! Вы нам не нужны. Мы вот за ним.
Он ткнул пальцем в валяющегося на земле со связанными за спиной руками Ахмета.
- И не надо никуда звонить, ладно?
Рахматуллин вспомнил слова Тыртышного о том, что теперь Ахмета будут искать и свои, чтобы покарать за убийство, и облегченно вздохнул – эти суровые мужики действительно приехали только за Ахметом.
- Ладно, забирайте, - сказал он. – Нам он не нужен…
Мрачные брюнеты молча подняли Ахмета с земли, скоренько отнесли к одной из машин и закинули в открытый багажник как мешок с картошкой. Вновь послышались хлопки закрываемых дверок, машины сорвались с места и унеслись прочь.
- Да, не завидую я ему, - задумчиво сказал Рахматуллин. – Ну, ладно, надеюсь, на сегодня все. Пошли, Асадулло, в мою машину, да поедем, наконец, домой. А тебе, парень… как тебя, кстати, зовут-то?.. Степан? Ну, а я Радик. Спасибо тебе еще раз, Стёпа. Может, подвезти куда? Ну, тогда бывай!
И Рахматуллин с мелко семенящим рядом с ним Асадулло зашагали к терпеливо дожидающейся их «Ниве»…

©umorat