Дата: Суббота, 25 Августа 2012, 15.27.19 | Сообщение # 722
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Николай Година
Скрадная и тихая, как сапа, Бодро превозмогшая себя, Из хохла — уральского кацапа Сгоношила наскоро судьба.
Проглотив полтавскую галушку, Поперхнулся тюрей сытый год, Не заметив, как нацелил пушку Чёмор ради собственных угод.
Дальше — больше, до известной точки... Детство отгуляло табуном, Общипав полянки и кусточки, Опрокинув озеро вверх дном.
Жить хотелось, а хотеть — не вредно. Где взадых, где впротяжь, где внагиб... Надо ж, не исчез пока бесследно, Не подох, не спился, не погиб.
В мягкой форме твёрдого отказа От небесных благ пою струной: Жизнь даётся, может быть, два раза — На земле и в памяти земной!
* * *
Бесконечно, но не беспредельно Божие терпение, увы. Как живем? Грешно и канительно, По законам джунглей и братвы.
Есть национальная идея, Есть национальная земля… Вон мужик на лапы встал: — И-и-де я? — Гомо питекос в натуре, бля.
Да, умом понять нас — взять измором. Хватит хныкать: быть или не быть? Родина не девка, чтобы хором Пьяно иногда ее любить.
* * *
Погладил глобус по головке, Пустой, где челкою к виску Страна приклеилась неловко Со всем народом на боку.
Живи! — одобрил без уцелу. Вот мой сосед терпел-терпел И умер как-то не по делу, Таких не делают теперь.
Земля ворочается грузно. На тополь солнце вознеслось… Не знаю, от чего так грустно, Но знаю: весело от слез.
* * *
Тут мать прилегла под березой, Там батя прижался к сосне, Смущен неудобною позой: Всегда не любил – на спине.
Лежат в тесноте и в обиде. Над ними большая страна В противоестественном виде Лежит, будто в коме она.
До них ли ей бедной и горькой, До нас ли облыжной и злой... Но – дорог, насыпанный горкой, Земли утрамбованный слой. С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Среда, 29 Августа 2012, 14.40.10 | Сообщение # 723
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Пролог (Я разный...)
Я разный - я натруженный и праздный. Я целе- и нецелесообразный. Я весь несовместимый, неудобный, застенчивый и наглый, злой и добрый. Я так люблю, чтоб все перемежалось! И столько всякого во мне перемешалось от запада и до востока, от зависти и до восторга! Я знаю - вы мне скажете: "Где цельность?" О, в этом всем огромная есть ценность! Я вам необходим. Я доверху завален, как сеном молодым машина грузовая. Лечу сквозь голоса, сквозь ветки, свет и щебет, и - бабочки в глаза, и - сено прет сквозь щели! Да здравствуют движение и жаркость, и жадность, торжествующая жадность! Границы мне мешают... Мне неловко не знать Буэнос-Айреса, Нью-Йорка. Хочу шататься, сколько надо, Лондоном, со всеми говорить - пускай на ломаном. Мальчишкой, на автобусе повисшим, Хочу проехать утренним Парижем! Хочу искусства разного, как я! Пусть мне искусство не дает житья и обступает пусть со всех сторон... Да я и так искусством осажден. Я в самом разном сам собой увиден. Мне близки и Есенин, и Уитмен, и Мусоргским охваченная сцена, и девственные линии Гогена. Мне нравится и на коньках кататься, и, черкая пером, не спать ночей. Мне нравится в лицо врагу смеяться и женщину нести через ручей. Вгрызаюсь в книги и дрова таскаю, грущу, чего-то смутного ищу, и алыми морозными кусками арбуза августовского хрущу. Пою и пью, не думая о смерти, раскинув руки, падаю в траву, и если я умру на белом свете, то я умру от счастья, что живу.
Евгений Евтушенко С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Воскресенье, 02 Сентября 2012, 13.27.10 | Сообщение # 729
Группа: Поиск
Сообщений: 868
Статус: Отсутствует
Юрий Левитанский
ОСЕНЬ
Кто-то вкрадчиво очень в мои окна стучится. Ничего, это осень. Ничего не случится. Я учитель. Я школьник. Я решаю задачи. У меня то удачи, то одни неудачи. Тех и этих отведав, я свое продолжаю. Я не знаю ответов. Я решаю, решаю. Вот задача о листьях, о горящей осине. А по сути — задача об отце и о сыне. За окном кто-то ходит, лопоча и судача. Это осень подходит. Это тоже задача. Вот и дождик защелкал по листве повители. Соловей — он отщелкал, журавли полетели. Звон негромкий из кузни, будто там, за рекою, кто-то трогает гусли осторожной рукою.
МОЕ ПОКОЛЕНИЕ
И убивали, и ранили пули, что были в нас посланы. Были мы в юности ранними, стали от этого поздними. Вот и живу теперь — поздний. Лист раскрывается — поздний. Свет разгорается — поздний. Снег осыпается — поздний. Снег меня будит ночами. Войны мне снятся ночами. Как я их скину со счета? Две у меня за плечами. Были ранения ранние. Было призвание раннее. Трудно давалось прозрение. Поздно приходит признание. Я все нежней и осознанней это люблю поколение. Жесткое это каление. Светлое это горение. Сколько по свету кружили! Вплоть до победы — служили. После победы — служили. Лучших стихов не сложили. Вот и живу теперь — поздний. Лист раскрывается — поздний. Свет разгорается — поздний. Снег осыпается — поздний. Лист мой по ветру не вьется — крепкий, уже не сорвется. Свет мой спокойно струится — ветра уже не боится. Снег мой растет, нарастает — поздний, уже не растает.
СМЕРТЬ
Я давно знаю, что, когда умирают люди и земля принимает грешные их тела, ничего не меняется в мире — другие люди продолжают вершить свои будничные дела. Они так же завтракают. Ссорятся. Обнимаются. Идут за покупками. Целуются на мостах. В бане моются. На собраньях маются. Мир не рушится. Все на своих местах. И все-таки каждый раз я чувствую — рушится. В короткий миг особой той тишины небо рушится. Земля рушится. И только не видно этого со стороны.
СТО ДРУЗЕЙ
Ста рублей не копил — не умел. Ста друзей все равно не имел. Ишь чего захотел — сто друзей! Сто друзей — это ж целый музей! Сто, как Библия, мудрых томов. Сто умов. Сто высотных домов. Сто морей. Сто дремучих лесов. Ста вселенных заманчивый зов: скажешь слово одно — и оно повторится на сто голосов. Ах, друзья, вы мудры, как Сократ. Вы мудрее Сократа стократ. Только я ведь и сам не хочу, чтобы сто меня рук — по плечу. Ста сочувствий искать не хочу. Ста надежд хоронить не хочу. ...У витрин, у ночных витражей, ходят с ружьями сто сторожей, и стоит выше горных кряжей одиночество в сто этажей.
Дата: Воскресенье, 02 Сентября 2012, 17.35.26 | Сообщение # 730
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Юрий Кузнецов
ЕВРОПА
В любви не бывает ответа На этой и той стороне. Но тонкая молния света Направилась прямо ко мне.
Земному свистящему звуку Я с тайной надеждой внимал, Всё ближе!.. И вскинул я руку, И в руку синицу поймал.
«Моя!» И услышал я голос: – Ничья. Из-за синих морей Я в клюве несла тебе волос И свет от подруги твоей.
Он долог, как счастье и горе, Да воля твоя коротка. Однажды я встретила в море Плывущего с девой быка.
Она безутешно рыдала На звёздной спине у него. И имя твоё повторяла, Пока не забыла его.
Душа предалась её горю. И волосы мягким огнём Тянулись по синему морю Длиннее, чем след за быком.
Гонимая ветром и мглою, Я села на царственный рог. Но бык оказался скалою Вдали от земли и тревог.
И я упорхнула, блистая, В зарнице небес потонув. Но волос, как нить золотая, Вился через сомкнутый клюв.
Вился высоко на просторе Над бездной железных веков, Над пеной любовных историй, Над спинами спящих быков...
Синица! Я слышу дыханье Далёкой подруги моей. И тонкое благоуханье Ловлю из-за синих морей.
Как страшно!.. Натянутый волос Дрожит от земного огня. Я слышу прерывистый голос: – Любимый! Ты помнишь меня?..
Я помню! О, если б ты знала, Как гаснет твой след на песке, И всё, что давно миновало, На тонком дрожит волоске...
ЖИВОЙ ГОЛОС
Говори! Я ни в чём не согласен, Я чужак в твоей женской судьбе. Только голос твой чист и прекрасен, Он мне нравится сам по себе.
Нахваталась ты слов, нахваталась, Все твои измышления — ложь. Только в голосе жизнь и осталась, Вызывая ответную дрожь.
Говори! Я с тобой, словно в чаще, И твой голос могу осязать: Шелестящий, звенящий, журчащий... Но такое нельзя рассказать.
Он звенит, он летит, он играет, Как малиновка в райском саду. Даже платье твоё подпевает, Мелодично шумит на ходу.
Даже волосы! Каждый твой волос От дыханья звенит моего. Я хотел бы услышать твой голос Перед гибелью света сего. С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Воскресенье, 02 Сентября 2012, 18.19.40 | Сообщение # 731
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Quote (Галина)
Вот так живём, друг другу шлём улыбки
Хорошо вам!
Бывает хуже
ПАРОДИЯ. ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ
Ты змеиные ноздри раздула…
Ты летала, от гнева бела, То хватала дневные одежды, То ночные одежды рвала.
Только клочья я вырвал из рук И накинул на голое тело.
Не стихая всю ночь до утра, Языки, словно змеи, ласкались В глубине двуединого рта. Ю. Кузнецов
Ты одежды по спальне швыряла, Я рыдал, я молил: — Помолчи! – Ты в ответ то, как сыч, хохотала, То, как ведьма, вопила в ночи.
Я смотрю, раскаляясь до дрожи, Как ты жжешь за собою мосты. О, как хочется, господи боже, Обругать тебя хлестче, чем ты!
Вспоминаю, как мы распалялись, Виноваты, грешны и правы, Как два носа друг в друга вжимались В двуединстве сплошной головы.
В середине порочного круга Две прически, как змеи, сплелись, Две подушки вцепились друг в друга, Две рубашки в лохмотья рвались.
А о том, как мы зло целовались, Не расскажут ни проза, ни стих: Языки наши в узел связались, Лишь к утру мы распутали их.
О, как страстно, как жутко дышалось, Но лишь стих опаляющий шквал, Двуединство с рычаньем распалось И в два голоса грянул скандал!
Шел скандал двухэтажно и длинно, Двуедино, двулико и всласть, Но ругались твоя половина, А моя – обнажено тряслась.
Взгляд змеи и ни грамма надежды. — Ну, прощай! – Ты покровы рвала, И, швырнув мне ночные одежды, Ты дневных, уходя, не взяла.
И ушла ты, прихлопнув дверями Все мольбы. Но я местью дышу. И о том, что творилось меж нами, В дикой страсти, глухими ночами, Я еще и не то расскажу!..
Асадов С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Понедельник, 03 Сентября 2012, 16.07.07 | Сообщение # 732
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Нестор Махно
Нестор Иванович Махно (Михненко) (1888-1934) – из крестьян Екатеринославской губернии, с 1906 член партии анархистов-коммунистов, неоднократно подвергался арестам. В 1910-1917 содержался в Бутырской тюрьме, где занимался самообразованием. В 1917-1918 командир крестьянских повстанческих отрядов, затем – бригады в составе Красной Армии. С 1919 командующий («батько») «Революционной повстанческой армией Украины» со штабом в Гуляйполе; воевал с белыми и петлюровцами, периодически заключал союз с красными, но в конце вступил с ними в конфликт и был разгромлен. Писал стихи и песни. Эмигрировал, жил в Румынии, Польше, Германии, Франции, где, работая маляром, продолжал активно участвовать в анархистском движении; написал четыре тома мемуаров.
КОНИ ВЕРСТЫ РВУТ НАМЕТОМ
Кони версты рвут наметом, Нам свобода дорога, Через прорезь пулемета Я ищу в пыли врага.
Застрочу огнем кинжальным, Как поближе подпущу. Ничего в бою не жаль мне, Ни о чем я не грущу.
Только радуюсь убойной Силе моего дружка. Видеть я могу спокойно Только мертвого врага.
У меня одна забота, Нет важней ее забот… Кони версты рвут наметом, Косит белых пулемет.
ПРОКЛИНАЙТЕ МЕНЯ, ПРОКЛИНАЙТЕ... Песня
Проклинайте меня, проклинайте, Если я вам хоть слово солгал, Вспоминайте меня, вспоминайте, Я за правду, за вас воевал.
За тебя, угнетенное братство, За обманутый властью народ. Ненавидел я чванство и барство, Был со мной заодно пулемет.
И тачанка, летящая пулей, Сабли блеск ошалелый подвысь. Почему ж от меня отвернулись Вы, кому я отдал свою жизнь?
В моей песни не слова упрека, Я не смею народ упрекать. От чего же мне так одиноко, Не могу рассказать и понять.
Вы простите меня, кто в атаку Шел со мною и пулей сражен, Мне б о вас полагалось заплакать, Но я вижу глаза ваших жен.
Вот они вас отвоют, отплачут И лампады не станут гасить... Ну, а батько не может иначе, Он умеет не плакать, а мстить.
Вспоминайте меня, вспоминайте, Я за правду, за вас воевал...
Я В БОЙ БРОСАЛСЯ С ГОЛОВОЙ...
Я в бой бросался с головой, Пощады не прося у смерти, И не виновен, что живой Остался в этой круговерти.
Мы проливали кровь и пот, С народом откровенны были. Нас победили. Только вот Идею нашу не убили.
Пускай схоронят нас сейчас, Но наша Суть не канет в Лету, Она воспрянет в нужный час И победит. Я верю в это! С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Сообщение отредактировал ВладС - Понедельник, 03 Сентября 2012, 16.09.05
Дата: Среда, 05 Сентября 2012, 12.35.31 | Сообщение # 733
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
ИОСИФ ДЖУГАШВИЛИ
В 1895 году на глаза великому грузинскому поэту Илье Чавчавадзе попались стихи 17-летнего Иосифа Джугашвили. Он сразу оценил талант молодого поэта и в этом же году, с июня по декабрь, опубликовал пять его стихотворений в редактируемой им газете «Иберия». В 1901 году в Грузии была издана книга по теории грузинской словесности, в ней стихи будущего вождя были напечатаны среди лучших образцов грузинской классической литературы. В 1907 году М. Келенджеридзе составил и издал “Грузинскую хрестоматию или сборник лучших образцов грузинской словесности”, в которой на 43-й странице тома 1 помещено стихотворение Иосифа Джугашвили, посвященное Р. Эристави.
Князь Рафаэл Давидович Эристави (1824-1901) – выдающийся грузинский поэт и этнограф. Его поэзия сыграла видную роль в подъеме национального самосознания грузинского народа. Перевел на грузинский язык произведения русских и западноевропейских классиков.
Рафаэлу Эристави
Когда крестьянской горькой долей, Певец, ты тронут был до слез, С тех пор немало жгучей боли Тебе увидеть привелось.
Когда ты ликовал, взволнован Величием своей страны, Твои звучали песни, словно Лились с небесной вышины.
Когда, отчизной вдохновленный, Заветных струн касался ты, То, словно юноша влюбленный, Ей посвящал свои мечты.
С тех пор с народом воедино Ты связан узами любви, И в сердце каждого грузина Ты памятник воздвиг себе.
Певца отчизны труд упорный Награда увенчать должна: Уже пустило семя корни, Теперь ты жатву пожинай.
Не зря народ тебя прославил, Перешагнёшь ты грань веков, И пусть подобных Эристави Страна моя растит сынов.
ЛУНЕ
Плыви, как прежде, неустанно Над скрытой тучами землей, Своим серебряным сияньем Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно, С улыбкой нежною склонись, Пой колыбельную Казбеку. Чьи льды к тебе стремятся ввысь.
Но твердо знай, кто был однажды Повергнут в прах и угнетен, Еще сравняется с Мтацминдой, Своей надеждой окрылен.
Сияй на темном небосводе, Лучами бледными играй, И, как бывало, ровным светом Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою, Навстречу руку протяну, И снова с трепетом душевным Увижу светлую луну.
******
Когда луна своим сияньем Вдруг озаряет мир земной И свет ее над дальней гранью Играет бледной синевой,
Когда над рощею в лазури Рокочут трели соловья И нежный голос саламури Звучит свободно, не таясь,
Когда, утихнув на мгновенье, Вновь зазвенят в горах ключи И ветра нежным дуновеньем Разбужен темный лес в ночи,
Когда беглец, врагом гонимый, Вновь попадет в свой скорбный край, Когда, кромешной тьмой томимый, Увидит солнце невзначай, –
Тогда гнетущей душу тучи Развеют сумрачный покров, Надежда голосом могучим Мне сердце пробуждает вновь.
Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста!
*******
ПРОРОК
Ходил он от дома к дому, Стучась у чужих дверей, Со старым дубовым пандури, С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне - Как солнечный блеск чиста, Звучала великая правда, Возвышенная мечта.
Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел, У многих будил он разум, Дремавший в глубокой тьме.
Но вместо величья славы Люди его земли Отверженному отраву В чаше преподнесли.
Сказали ему: “Проклятый, Пей, осуши до дна... И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!”
В 1949 году, к 70-летию Сталина, готовилась книга его стихов в переводе на русский язык. К работе над переводами были привлечены, в частности, такие поэты как Борис Пастернак и Арсений Тарковский. Они перевели, по разным сведениям, от 22 до нескольких десятков стихотворений Сталина. Естественно вождю показали переводы. Они ему очень понравились. По некоторым свидетельствам, Сталин после чтения переводов высказался примерно так: «Какой хороший грузинский поэт получился у Пастернака и Тарковского, но книгу издавать не будем, пусть переводят пишущих поэтов, а я давно не пишу стихов». Но гонорар Пастернаку и Тарковскому он распорядился выплатить сполна – как за опубликованные переводы. С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Четверг, 06 Сентября 2012, 15.10.53 | Сообщение # 735
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Геннадий Шпаликов
Советский поэт, кинорежиссёр, киносценарист
Геннадий Федорович Шпаликов родился 75 лет тому назад, 6 сентября 1937 года в Сегеже, Карелия. Окончил Киевское суворовское училище, сценарный факультет ВГИКа (1964). Первым его успехом стал сценарий лирической комедии «Я шагаю по Москве» (1963). Шпаликов не поднимал глобальных вопросов, но сумел без пафоса показать жизнь обыкновенных москвичей. Сам сценарист написал и слова к песне для фильма, которая зажила собственной жизнью, приобрела популярность, превратилась в лирический гимн Москвы и стала музыкальным символом 1960-х годов.
Когда в конце 60-х П. Леонидов случайно встретил Шпаликова возле Третьяковской галереи, он услышал от него такой монолог: «Вот я - алкоголик профессиональный, Витя Некрасов тоже, есть еще люди, а остальные писатели профессиональные, а главный среди них - Евтуженька. В СССР нет выбора вне выбора. Или ты пьешь, или ты подличаешь, или тебя не печатают. Четвертого не дано». Сценарий (совместно с Марленом Хуциевым) фильма «Застава Ильича» пропитан духом шестидесятничества и социально заострен. После длительного перекраивания фильм вышел под названием «Мне двадцать лет». Перекореженная картина не могла принести авторам удовлетворения (в первоначальном своем виде фильм вышел на экраны только в 1980-х годах).
Первым опытом Геннадия Шпаликова в режиссуре стал фильм «Долгая счастливая жизнь» о несбывшихся надеждах, о конце времени оттепели. По его сценариям поставлены фильмы «Я родом из детства» (1966), «Ты и я» (1971), «Пой песню, поэт» (о Сергее Есенине, 1971 год). Но сценарии Шпаликова с трудом проходили сквозь цензурные рогатки, нарастало разочарование в работе. В последние годы жизни он выступал, главным образом, как автор текстов песен к фильмам. 1 ноября 1974 года в состоянии депрессии покончил собой в Переделкино, соорудив петлю из собственного шарфа. Было ему всего 37 лет.
Геночка
Москва, июль печет в разгаре, Жар, как рубашка к зданиям прилип. Я у фонтана, на Тверском бульваре Сижу под жидковатой тенью лип.
Девчонки рядом с малышом крикливым, Малыш ревет, затаскан по рукам, А девочки довольны и счастливы Столь благодатной ролью юных мам.
И, вытирая слезы с мокрой рожи, Дают ему игрушки и мячи: «Ну, Геночка, ну перестань, хороший, Одну минутку, милый, помолчи».
Ты помолчи, девчонки будут рады, Им не узнать, что, радостью залит, Твой тезка на скамейке рядом С тобою, мальчуган, сидит.
И пусть давным-давно он не ребенок, Но так приятно, нечего скрывать, Что хоть тебя устами тех девчонок Сумели милым, Геночкой назвать...
* * * Ах, утону я в Западной Двине Или погибну как-нибудь иначе,- Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут.
Они меня на кладбище снесут, Простят долги и старые обиды. Я отменяю воинский салют, Не надо мне гражданской панихиды.
Не будет утром траурных газет, Подписчики по мне не зарыдают, Прости-прощай, Центральный Комитет, Ах, гимна надо мною не сыграют.
Я никогда не ездил на слоне, Имел в любви большие неудачи, Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут.
* * * Людей теряют только раз, И след, теряя, не находят, А человек гостит у вас, Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днем, Он все равно от вас уходит. Давай сейчас его вернем, Пока он площадь переходит.
Немедленно его вернем, Поговорим и стол накроем, Весь дом вверх дном перевернем И праздник для него устроим.
* * *
Слова Гены Шпаликова ("Генацваликов" -- так в шутку его звали друзья и коллеги), музыка Юрия Левитина. Песня из туманной молодости (к/ф «Коллеги», 1962).
С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Четверг, 06 Сентября 2012, 22.28.27 | Сообщение # 736
Группа: Поиск
Сообщений: 868
Статус: Отсутствует
Плачет скрипка в старинном кольце переулков, Ее струны уж стары, а голос, как прежде, звучит, Ко-то мимо пройдет и свернет в темноту закоулков, Кто-то, шаг замедляя, о чем-то своем помолчит.
Одинокий скрипач, в равнодушье прохожих не веря, Промокая беспечно в густой паутине дождя, Так озвучить стремится былые мечты и потери, Вновь мелодией юности душу свою бередя.
Я случайно сюда забрела и почти заблудилась В позабытой симфонии горьких осенних ветров, Я промокла совсем и, наверно, уже простудилась, Только скрыться скорей не спешу в ярком море зонтов.
Я хочу разгадать сны уснувших недавно фонтанов, Я хочу побродить в полудреме больших площадей И осенних фантазий услышать воздушные гаммы, Золотые руины увидеть по-прежнему гордых аллей.
Я хочу заглянуть в утомленные старостью очи Скрипача... Он умолк, и смычок задрожал вдруг в руке, Его боль и печаль – словно крылья израненной ночи, Как помочь нам, прохожим, его неиспитой тоске?
Я стою перед ним, словно лучик промокший рассвета, Благодарна до слез за мелодии сыгранной боль... Как бездушны, жестоки порой сцены жизни, сюжеты, Но простите судьбу за такую нелепую роль!
Посмотите и Вы мне в глаза – эта роль не напрасна! Голос скрипки – и Вы пробудили в душе вновь струну – Значит, Вам, как волшебнику доброму, чудо подвластно! Как богаты Вы в бедности - знать только Вам одному...
Я озябшей рукой отыскала в кармане монеты, Уронила смущенно, "спасибо" ему прошептав, Понимая, что все же ничто не случайно на свете – Даже тихие звуки забытых осенних октав.
Дата: Пятница, 07 Сентября 2012, 07.13.48 | Сообщение # 737
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Эдуард Асадов
БЕЛЫЕ РОЗЫ
Сентябрь. Седьмое число - День моего рождения, Небо с утра занесло, А в доме, всем тучам назло, Вешнее настроение!
Оно над столом парит Облаком белоснежным. И запахом пряно-нежным Крепче вина пьянит.
Бутоны тугие, хрустящие, В каплях холодных рос. Как будто ненастоящие, Как будто бы в белой чаще Их выдумал дед-мороз.
Какой уже год получаю Я этот привет из роз. И задаю вопрос: - Кто же их, кто принес? - Но так еще и не знаю.
Обняв, как охапку снега, Приносит их всякий раз Девушка в ранний час, Словно из книги Цвейга.
Вспыхнет на миг, как пламя, Слова смущенно-тихи: - Спасибо вам за стихи! - И вниз застучит каблучками.
Кто она? Где живет? Спрашивать бесполезно! Романтике в рамках тесно. Где все до конца известно - Красивое пропадет...
Три слова, короткий взгляд Да пальцы с прохладной кожей... Так было и год назад, И три, и четыре тоже...
Скрывается, тает след Таинственной доброй вестницы. И только цветов букет Да стук каблучков по лестнице...
ВОСПОМИНАНИЯ
Годы бегут по траве и по снегу, Словно по вечному расписанию. И только одно не подвластно их бегу: Наши воспоминания.
И в детство, и в юность, и в зной, и в замять, По первому знаку, из мрака темени, Ко всем нашим датам домчит нас память, Быстрей, чем любая машина времени.
Что хочешь - пожалуйста, воскрешай! И сразу же дни, что давно незримы, Как станции, словно промчатся мимо, Ну где только вздумаешь - вылезай!
И есть ли на свете иное средство Вернуть вдруг веснушчатый твой рассвет, Чтоб взять и шагнуть тебе снова в детство, В каких-нибудь шесть или восемь лет?!
И друг, кого, может, и нет на свете, Восторженным смехом звеня своим, Кивком на речушку: а ну бежим! И мчитесь вы к счастью. Вы снова дети!
А вот полуночный упругий свет, Что жжет тебя, радуясь и ликуя, Молодость... Первые поцелуи... Бери же, как россыпь их золотую, Щедрее, чем память, богатства нет!
А жизнь-это песни и дни печали. И так уж устроены, видно, мы, Что радости нами освещены, Чтоб мы их случайно не пролетали.
А грустные даты и неприятности Мы мраком закрыли, как маскировкой. Чтоб меньше было бы вероятностей Ненужную сделать вдруг остановку.
Но станции счастья (к чему скрывать) Значительно реже плохих и серых, Вот почему мы их свыше меры Стараемся празднично озарять.
Шагая и в зное, и в снежной мгле, Встречали мы всякие испытания, И, если б не наши воспоминания, Как бедно бы жили мы на земле!
Но ты вдруг спросила: - А как же я? - И в голосе нотки холодной меди: - Какие же мне ты отвел края? И где я: на станции или разъезде?
Не надо, не хмурь огорченно бровь И не смотри потемневшим взглядом. Ведь ты же не станция. Ты - Любовь. А значит, все время со мною рядом! С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Пятница, 07 Сентября 2012, 16.27.43 | Сообщение # 738
Группа: Старейшина
Сообщений: 3237
Статус: Отсутствует
В поту холодном я проснулся, Плач матери приснился мне, К окну открытому метнулся, А там она - стоит во мгле. И образ - будто дымкой белой Мгновенно таял над землёй, А голос - будто песню пел мне - "Забыл меня, сыночек мой..." По сторонам я оглянулся, Сказал тихонько маме вслед - "Не уходи, ведь я проснулся... " Гляжу в окно - а мамы нет. Вдруг сердце боль насквозь пронзила, Тревогой вея в час ночной, Засобирался торопливо Я в путь-дорогу к ней, родной . Не мало лет с тех пор прошло, Как я уехал из посёлка, Воспоминание нашло Как в детстве бегал я ребёнком, Как Мать звала по вечерам Меня, играющего в прятки, Везде искала по дворам И мчался к ней я без оглядки... Ветрами пронеслись года, Вот я в купе... за окнами дожди, Летят навстречу поезда, К тебе я еду, Мама, жди... В вагоне тихо... поезд мчится, Везёт меня на встречу с ней, Глаза сомкну - мне снова снится- Плач Мамы старенькой моей И голос слышу тот же самый, Что пел мне песню у окна, И образ вижу тот усталый, Что словно дым, исчез тогда.... Приехал... вышел из вагона, А дождь-разбойник так и льёт, Смотрю - всё та же здесь дорога, Что к дому милому ведёт... Я быстро шёл в село родное И в мыслях время торопил, Мне вспоминалось всё былое, Как здесь родился, вырос, жил... Вдруг сердце сильно защемило Плач матери услышал я, Внутри от боли всё заныло И дрожь окутала меня. Помчался снова без оглядки Как в детстве, к матери своей, Через дворы, где запах сладкий Забытой юности моей. Ворвался в дом, а там увидел - Старушка плачет... Замер я Кричу - "Давно тебя не видел, Ну здравствуй, милая моя!... " Обнял её, а сердце билось, Сквозь слёзы Мама мне - "Сынок" И снова в сердце боль вонзилась Той ночи призрачных тревог. Сказал я ей - "Прости за боль разлуки, Как счастлив я - тебя живую обнимать, Как дороги твои мне, Мама, руки, Волос твоих серебряная прядь. Ко мне во сне ты ночью приходила, Я у окна искал тебя во мгле, Как счастлив я, что сил твоих хватило Меня дождаться в этой тишине..." Александр Тур Шпротава в/ч 42014
Дата: Понедельник, 10 Сентября 2012, 13.02.52 | Сообщение # 740
Группа: Ветеран
Сообщений: 834
Статус: Отсутствует
Не судите
Ошибки мы прощаем неохотно… Чужие… На свои ответ другой: «Случайно получилось, мимолетно, Бывает так у каждого порой.» Терпимы мы, добры к себе безмерно, Как правило, готовы все понять, Имеем аргументов много верных Свои грехи простить и оправдать. Ты говоришь : «Бог меня любит!» Несомненно! Но любит и того, не забывай, Кого лишаешь ты прощения презренно И обвиняешь в том, в чем грешен сам. Нет милости у Бога к человеку, Который обвинения печать Готов поставить каждому. К ответу Придется Господу его призвать. Тот не судим, кто сам других не судит. Оправдан тот, кто, ближнего любя, Ошибок прошлых вспоминать не будет, Как истинное Божие дитя. Как я нуждаюсь в зрелости духовной! Откинув лицемерия порок, И фарисейской праведности ложной Извлечь для себя истины урок. Простить, принять, любить любовью Божьей Без горечи, упреков и забот Ты сможешь, ведь Христом в тебе заложен Святого Духа добрый вечный плод. Иди по жизни с легким чистым сердцем, Чтоб кто-то смог с израненной душой Возле тебя укрыться и согреться, Вместо упрека обрести покой.
Наталья Чайковская Борис Павлов Жагань 1978-1979 годы
Дата: Суббота, 15 Сентября 2012, 11.32.31 | Сообщение # 744
Группа: Эксперт
Сообщений: 2134
Статус: Отсутствует
Анна Ахматова
Небывалая осень построила купол высокий, Был приказ облакам этот купол собой не темнить. И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки, А куда провалились студеные, влажные дни?.. Изумрудною стала вода замутненных каналов, И крапива запахла, как розы, но только сильней, Было душно от зорь, нестерпимых, бесовских и алых, Их запомнили все мы до конца наших дней. Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник, И весенняя осень так жадно ласкалась к нему, Что казалось - сейчас забелеет прозрачный подснежник... Вот когда подошел ты, спокойный, к крыльцу моему.
Дата: Среда, 19 Сентября 2012, 13.04.34 | Сообщение # 746
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Виктор Боков
(19.09.1914 – 15.10.2009)
И всё-таки: жизнь — это чудо, А чуда не запретишь! Да здравствует амплитуда - То падаешь, то летишь!
Родился в семье крестьянина. Окончил школу-семилетку. Учился в Загорском педагогическом техникуме, работал токарем, зоотехником. В 1934-1938 учился в Литературном институте им. А. М. Горького в Москве. С 1938 несколько лет работал литературным консультантом при Всесоюзном Доме народного творчества. В 1942 был призван в действующую армию. Находясь в военном лагере, 19 августа 1942 курсант Боков был арестован за «разговоры». Был осуждён по 58-й статье (приговор ревтрибунала Новосибирского гарнизона 25 марта 1943) и отправлен в ГУЛАГ (СибЛаг). Освободился из лагеря в 1947. Член СП СССР (с 1941). Был членом правления СП РСФСР (с 1985) и Центральной ревизионной комиссии СП СССР (1986-1991), редколлегии еженедельника «Литературная Россия» (1986), член Высшего творческого совета СП России (с 1994). Первое стихотворение опубликовал в 1930 г. Русская природа, любовь, жизнь колхозного села и рабочего пригорода — основные темы лирики Бокова, сочетающей фольклорную поэтическую стихию с формами современного стиха. Одной из отличительных особенностей поэзии Бокова является её звучность, выразительность и насыщенность. Особый пласт составляют песни на стихи Бокова, воспринимаемые как живой фольклор 1950–1960-х годов: «Выходил на поля молодой агроном», «Гляжу в поля просторные», «На побывку едет», «Оренбургский пуховый платок», «На Мамаевом кургане», «Я назову тебя зоренькой», «Лён, лён, лён» и др., органично соединяющие лиризм, светлую печаль и мягкий юмор.
ОТКУДА НАЧИНАЕТСЯ РОССИЯ?
Откуда начинается Россия? С Курил? С Камчатки? Или с Командор? О чем грустят глаза ее степные Над камышами всех ее озер? Россия начинается с пристрастья к труду, к терпенью, к правде, к доброте. Вот в чем ее звезда. Она прекрасна! Она горит и светит в темноте.
Отсюда все дела ее большие, Ее неповторимая судьба. И если ты причастен к ней - Россия Не с гор берет начало, а с тебя!
ПАМЯТИ ЕСЕНИНА
На Ваганьковском кладбище осень и охра, Небо - серый свинец пополам с синевой. Там лопаты стучат, но земля не оглохла - Слышит, матушка, музыку жизни живой.
А живые идут на могилу Есенина, Отдавая ему и восторг и печаль. Он - Надежда. Он - Русь. Он - ее Вознесение. Потому и бессмертье ему по плечам.
Кто он? Бог иль безбожник? Разбойник иль ангел? Чем он трогает сердце В наш атомный век? Что все лестницы славы, Ранжиры и ранги Перед званьем простым: Он - душа-человек!
Все в нем было - И буйство, и тишь, и смиренье. Только Волга оценит такую гульбу! Не поэтому ль каждое стихотворенье, Как телок, признавалось: - Я травы люблю!
И снега, и закаты, и рощи, и нивы Тихо, нежно просили: - От нас говори!- Не поэтому ль так охранял он ревниво Слово русское наше, светившее светом зари.
Слава гению час незакатный пробила, Он достоин ее, полевой соловей. Дорога бесконечно нам эта могила, Я стою на коленях и плачу над ней!
***
В глазах твоих весенняя грустинка Поблекшей медуницей зацвела. Всё потому, что узкая тропинка Тебя в сосновый бор не увела.
Мне больно видеть — взгляд твой сходен с дымом, Не отражаться в нём речной заре. Всё потому, что ты в своём любимом Себя хоронишь, как в монастыре.
Шагни на взгорье, к той сосне горбатой, Которая влюблённо смотрит в дол, И вдруг ты станешь сильной и богатой И заключишь в объятья медный ствол!
И ты заметишь солнце над рекою, Как золото на отмелях излук, И ощутишь горячею щекою, Что есть тепло теплей любимых рук.
И ты иначе милого обнимешь, Иначе припадёшь к его устам. И, может быть, любовь свою поднимешь К вершинам сосен, к лёгким облакам!
***
Как любовь начинается? Кто мне ответит? Как цветок раскрывается? Кто объяснит? Просыпаешься утром, и хочется встретить, Постучаться в окно, разбудить, если спит.
Все дороги — к любимой, Все тропки — туда же. Что ни думаешь, думы торопятся к ней. Происходит какая-то крупная кража Холостяцких устоев свободы твоей.
Ты становишься скуп и улыбок не даришь, Как вчера еще было, и той и другой; Ты всем сердцем ревнуешь, всем сердцем страдаешь, Ждешь свиданья с единственной и дорогой.
И когда ты кладешь к ней на плечи ладоши, Ясно слыша биение сердца в груди, Вся вселенная — только любовь, и не больше, И вся жизнь твоя — только порывы любви.
Как она начинается? Так же, как в мае На безоблачном небе заходит гроза. Я любви не сожгу, не срублю, не сломаю. Без нее на земле человеку нельзя!
С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Четверг, 20 Сентября 2012, 08.10.58 | Сообщение # 747
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
Нестор Кукольник
(20.09.1809 – 20.12.1868)
Прозаик, поэт, переводчик и драматург первой половины XIX века, автор текстов популярных романсов.
Творчество Н. Кукольника обширно и многогранно. Наряду с драматургией, он успешно пробует силы в жанре авантюрного романа, исторической повести, художественной критике, поэзии и даже в музыке. С 1838 года издаёт ряд периодических изданий искусствоведческого характера. Драматургия Н. Кукольника должна рассматриваться как своеобразный буфер между российской исторической драмой первой трети XIX века и второй половины XIX века. Писатель стоит у истоков жанра драматической поэмы. Он первый использовал и ввёл в обиход приёмы и мотивы, которые позднее найдут отражение в творчестве А. К. Толстого, М. И. Цветаевой и других. Современные исследователи обоснованно указывают на параллели между отдельными произведениями Н. Кукольника и драматическим циклом «Романтики» М. И. Цветаевой. Н. Кукольник также первым в русской литературе представил новый тип жанра исторического романа, нашедшего потом на Западе блестящее воплощение в романах А. Дюма, его современника. Одним из первых в русской литературе Н. Кукольник начал развивать любовно-авантюрный жанр в духе Эжена Сю, Поля де Кока. Его литературные поиски на сюжеты из зарубежной истории справедливо можно рассматривать как предшественника историко-биографического жанра, позднее получивших развитие в романах-исследованиях Д. С. Мережковского, Ю. Н. Тынянова, Ольги Форш. В период наибольшего творческого взлета Н. Кукольник сближается с композитором М. Глинкой и художником К. Брюлловым. Его участие в судьбе таких писателей и поэтов как Т. Г. Шевченко, М. Е. Салтыков-Щедрин и И. С. Никитин общепризнано. Один из соавторов стихов либретто опер «Иван Сусанин» («Жизнь за царя») и «Руслан и Людмила». На его стихи написали музыку 27 композиторов, в том числе М. Глинка (его перу принадлежат ставшие классическими романсы «Жаворонок» и «Попутная песня»), А. Варламов, С. Монюшко.
Охлаждение
Чужое счастье втайне видеть, Чужою радостью страдать, Любить и вместе ненавидеть, То прославлять, то проклинать, Завистливым и злобным взглядом Искать ее, искать его, Исполниться мертвящим ядом В пустыне сердца своего И, заразив кругом вниманье Ядоточивой клеветой, Хранить коварное молчанье Перед смущенной красотой И только изредка сурово В бесстрастный, хладный разговор Бросать двусмысленное слово Иль подозрений полный взор; Смеяться тайными слезами И плакать смехом; то, дрожа Недужно, - жаркими руками Искать отравы иль ножа... Вот это ревность. Но, по счастью, Мне эта страсть давно чужда, Душа поэта предана На жертву жадному бесстрастью. Смотрю на прочную любовь, Взаимную холодность вижу... Спокойна опытная кровь: Я - ни люблю, ни ненавижу.
Простите, добрые друзья!...
Простите, добрые друзья! Нас жизнь раскинет врассыпную, Всё так, но где бы ни был я, А вспомню вас - и затоскую!
Нигде нет вечно светлых дней, Везде тоска, везде истома, И жизнь для памяти моей - Листки истертого альбома.
Разгул - с отравленным вином, Любовь - с поддельными цветами, Веселье - с золотым ярмом, И лесть - с змеиными устами...
Прощайте, глупые мечты, Сны без значения, прощайте! Другую жертву суеты Игрой коварной обольщайте.
А слава, рай когда-то мой, Возьми назад венец лавровый! Возьми! Из терний он! Долой Твои почетные оковы!
Другого им слепца обвей! Вели ему на чуждом пире, Гостям в потеху, у дверей, Играть на раскаленной лире!
Есть неизменная семья, Мир лучших дум и ощущений, Кружок ваш, добрые друзья, Покрытый небом вдохновений.
И той семьи не разлюблю, На детский сон не променяю, Ей песнь последнюю пою И струны лиры разрываю.
И я люблю душистые цветы...
И я люблю душистые цветы, И вольных птиц воздушные напевы, И речь разумных жен, и лепет юной девы, И вымысла изящные мечты! Да! занимательны природа и искусство Во всей обширности и полноте своей...
Но разлагать, учить - гораздо веселей Одно, отдельное, особенное чувство. Приятно, любопытно наблюдать, Каким путем идет всемирный предрассудок, Как сердце рвется мир несбыточный создать, Как этот мир разбить старается рассудок, Как человек страстям, и мелким и пустым, Вид добродетели дает, себялюбивый! Как, обаян их прелестию лживой, Несмысленно идет за призраком немым.
Молчит видение - ни слова не ответит! Порфирой радужной скрывая тайный вид, Бежит видение, к могиле добежит... И гробовым огнем свой страшный лик осветит.
Блажен, кому соблазн страстей был незнаком, Кого не потрясли земные предрассудки, Кто хитрым и расчетливым умом Их чествовал, им веровал - для шутки! С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Дата: Четверг, 20 Сентября 2012, 13.01.49 | Сообщение # 748
27.08.1937 - _.09.2022
Группа: Модератор
Сообщений: 64630
Статус: Отсутствует
ГРИГОРИЙ ПОЖЕНЯН
(20.09.1922 – 20.09.2005)
Пока пути чисты, господь, друзей храни, и я не жгу мосты и не гашу огни. У жизни на краю не ерзаю, не лгу. Живу, пока могу, пока могу - пою.
Поэт, писатель, сценарист, режиссёр. Автор почти 50-ти песен и соавтор 4-х кинофильмов. Дважды лауреат Государственной премии России. Человек, прошедший войну. Моряк в мирной жизни.
(Опыт автобиографии) «......Я родился 20 сентября 1922 года в Харькове. Отец - директор института научно-исследовательских сооружений, мать - врач харьковской клиники профессора Синельникова......Окончил 6-ю среднюю школу......Ушел служить срочную службу на Черноморский флот......Воевать начал в первый день войны в 1-ом особом диверсионном отряде. Первый взорванный мост - Варваровка, в городе Николаеве. Последний - в Белграде. Был дважды ранен и один раз контужен......Начал войну краснофлотцем, закончил капитан-лейтенантом......Награжден: .....двумя орденами "Отечественной войны" I степени, .....двумя орденами "Красной звезды", .....орденом "Боевого Красного знамени", .....орденом "За заслуги перед Отечеством" III степени, .....орденом "Знак почета" .....Множество медалей:"За Одессу", "За Севастополь", "За Кавказ", "За Белград", "За Заполярье", "За боевые заслуги"... .....Дважды представлялся к "Герою Советского Союза"...... .....Издано 30 книг, 50 песен...... ..... 4 февр. 2002.»
PS (ред.) Представлялся к званию Героя Советского Союза, но не получил его, потому что велел выбросить за борт десантного катера струсившего замполита и хорошенько пополоскать в воде. А тот пожаловался в Военный совет. Об отчаянной храбрости Поженяна уже после войны адмирал Октябрьский отозвался так: «Более хулиганистого и рискованного офицера у себя на флотах я не встречал! Форменный бандит!». Да, он ни перед кем не прогибался и всегда поддерживал друзей в трудную минуту, потому что «жил с правдой, как с ребенком на руках». Ох, и били его за это…
Комсомольская юность моя, мы с тобою наши версты считали от боя до боя; наши губы немели, наши мачты горели, нас хирурги спасали, а мы не старели. Что я помню? Дороги, дороги, дороги, столбовые дымящиеся перекрестки, часовых у колодца, ночные тревоги, клещи стрел на подклеенной мылом двухверстке, ночи, длинные, синие, ночи без края, тяжесть мокрых сапог, вечный холод зюйдвестки и смешную мечту об окне с занавеской, о которой мой друг загрустил, умирая. Что я помню? В семнадцать - прощание с домом, в девятнадцать - две тонких нашивки курсанта, а потом трехчасовая вспышка десанта, - и сестра в изголовье с бутылочкой брома. А потом - немота, неподвижность суставов, первый шаг, первый крик затянувшийся: "Мама!" И опять уходящие к югу упрямо бесконечные ленты летящих составов, и опять тишина затаенных причалов. Но опять, по старинной солдатской привычке, хватишь стопку, ругнешь отсыревшую спичку, обернешься - и все начинаешь сначала. Все сначала, как будто бы вечер вчерашний две судьбы разграничил луною горбатой: жизнь без риска - за дальней чертой медсанбата, жизнь взахлеб - там, где бой, там, где риск, там, где страшно. Комсомольская юность моя, все, что было, не прошло, не состарилось, не остыло. Нас бинтом пеленали, нас пулей учили, нас почти разлучали, но не разлучили.
* * *
Отчего так мучительно душно в холода этой жёсткой зимы? То ли тело душе непослушно. То ли долго не старимся мы. И, казалось бы, утро положе, и не той уже сухости жар, море стынет быстрее, и всё же берега уходящие жаль. Никакого не будет пожара. Никому я не щит, не броня. Без меня обойдутся, пожалуй, и товарищ, и сын, и родня, И Она оттого, что живая, дай ей бог, оживится другим... За хребтами победного мая без меня — одиночество им. Жребий мой и суров был, и редок. Мне дарован солдатский аванс: не вернувшиеся из разведок, я живу, чтобы помнить о вас.
* * *
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил. Это наивно, и это не ново. Не исчезай, петушиное слово. Нужно, чтоб кто-то кого-то любил. Нужно, чтоб кто-то кого-то любил: толстых, худых, одиноких, недужных, робких, больных - обязательно нужно, нужно, чтоб кто-то кого-то любил. Лось возвращенье весны протрубил, ласточка крылья над ним распластала. Этого мало, как этого мало. Нужно, чтоб кто-то кого-то любил. Чистой воды морякам под килем, чистого неба летающим в небе. Думайте, люди, о боге, о хлебе, но не забудьте, пока мы живем: нет раздвоенья у супертурбин, нет у земли ни конца, ни начала. Мозг человеческий - как это мало. Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
* * *
Я с детства ненавидел хор — согласный строй певцов. И согласованный напор отлаженных гребцов. И общность наклонённых спин. И общий водопой. Живу один. Дышу один. Плачу одной судьбой. Один пришёл. Один уйду. Один спою свой гимн. А яблоки в моём саду легко отдам другим.
* * *
Песня о друге (из к/ф 'Путь к причалу') Музыка: Андрей Петров. Слова: Григорий Поженян
Маки, маки, красные маки, -Горькая память земли. Автор текста Г. Поженян. Композитор Ю. Антонов. Исп. Ю. Антонов.
* * *
Мир забывает тех, кому не повезло. И если ты промазал на дуэли, забыл свой кортик на чужой постели, упал с коня или сломал весло - спасенья нет. Тебя забудет мир. Без вздоха, сожаления и плача. Свою удачу опроверг кумир. Таков закон. Да здравствует удача! С уважением, Владимир Скрыпнюк Легница 1946-48 Гарнизон 8 ИАБКК
Хорошо вам! 
