Дата: Вторник, 17 Февраля 2015, 16.10.26 | Сообщение # 1
Группа: Поиск
Сообщений: 406
Статус: Отсутствует
Советские военнопленные в Колмово
" В очередной раз отмечая годовщину освобождения Новгорода от гитлеровцев, задумываешься: сколько беды принесла Вторая мировая война нашему городу. Пожалуй, одной из самых трагических страниц оккупации Новгорода стала судьба больных, находившихся в Колмовской психиатрической больнице.
Следует признать, эвакуация в начале августа 1941 года шла из рук вон плохо. В первую очередь вывозу подлежали материальные ценности, промышленное оборудование. Однако и его слишком быстрый демонтаж мог быть приравнен к паникерству и вредительству. В воспоминаниях Александра Орлова «Новгород. Война!» последние часы перед оставлением города Красной Армией описываются так: «...Брать ничего особенного не давали, говорили, что если и увезут, то месяца на три... Прибегает комендант станции: «Вы чего панику наводите? Какая эвакуация!» – «Никакой паники я не навожу, возьмите трубку и спросите сами». Он позвонил, послушал, трубку бросил и умчался куда-то...». Конечно, в этих условиях не было и речи об организованной эвакуации психически больных. Больница, располагавшаяся в Колмове, пригороде Новгорода, была своего рода всероссийским научно-исследовательским центром в области психиатрии. Начало XX века для нее – время расцвета и высоких достижений. Проводились серьезные научные эксперименты по лечению хронического алкоголизма. Увеличилось количество мест для больных с 400 в 1900 г. до 580 в 1905-м. В последующие годы коечный фонд не превышал 600. Возникла переполненность больницы, а ее финансирование отставало от потребностей. С началом Первой мировой войны начали уходить в армию врачи и обслуживающий персонал, стало медленно разрушаться хозяйство. Гражданская война и вовсе основательно разорила больницу. При советской власти количество коек сократилось до 150, и только благодаря осторожным и настойчивым усилиям главных врачей в 1930 г. их количество достигло 200, в 1940 г. – 600. Главным врачом больницы с 1923 по 1940 год был известный российский психиатр А.А. фон Фрикен. Есть несколько источников, рассказывающих о событиях в этой больнице зимой 1941-42 гг. Так, в материалах для книги, предназначенной для внутреннего пользования, «Чекисты на защите Ленинграда» (Ленинград, 1945 год) говорится: «...Так же о массовом умерщвлении немцами и их пособниками больных советских граждан в одной из психлечебниц в Новгородском районе… К моменту оккупации г. Новгорода немцами в 1941 г. в Колмовской психиатрической больнице осталось не эвакуированными около 800 человек больных советских граждан». Уже после войны А.А. Пензин расскажет сотрудникам госбезопасности следующее: «Во время моего поступления на работу в сентябре 1941 года в Колмовскую больницу, там находилось значительное число психических больных и мирного населения, которое выехало туда из разрушенного Новгорода и размещалось в многочисленных зданиях посёлка. На излечении в больнице находились, кроме психических, и другие больные из окружающих населённых пунктов. Также там находились на излечении военно-пленные красноармейцы из лагеря, разместившегося на территории черепичного завода, который располагался в полукилометре от Колмова. Медицинский персонал в большинстве был из числа русских врачей, до оккупации работавших в этой больнице». В сентябре 1941 г. немецкое командование под предлогом эвакуации вывезло из Колмовской больницы около 200 больных, предварительно сделав инъекции препарата скополамин в увеличенной, смертельной дозе. Скополамин, по показаниям врачей, участвовавших в этой операции, успокаивающее средство, применяется для лечения психических больных при особо сильном возбуждении в дозе полуграмма, смешанного с понтапоном. В данном же случае немцы применили привезенный из Германии скополамин в чистом виде, в дозе 1 грамма. Эксгумация жертв фашизмаПосле уколов немцы, без участия советских медработников, вывезли больных в неизвестном направлении. Это дает основание полагать, что немцы истребили до 200 человек больных. Оставшиеся больные – до 600 человек (в основном женщины) умерли от голода и похоронены на территории больницы. В процессе расследования дела об истреблении больных Лопанова Марина Дмитриевна и Мыльникова Мария Петровна признались, что они участвовали в операции, и показали: «Немцы-врачи неоднократно заявляли нам, что в Германии после 2-х лет лечения психбольных неизлечимых физически уничтожают. Немцы, а также все мы знали, что 1 грамм скополамина является смертельной дозой для человека». Послевоенное расследование по этому делу было закончено, все разысканные немецкие пособники арестованы и осуждены. В середине 1940-х следственные действия проводились «по свежим следам». Были живы свидетели, факты преступлений не стерлись в их памяти. Однако сталинская юстиция предполагала получение быстрого результата. Далеко не всегда факты, выявленные во время допросов, перепроверялись. Следователей в большей степени интересовало, в какой форме тот или иной человек «изменил Родине». Весьма интересным с этой точки зрения является уголовное дело на коменданта Колмова Ивана Моногарова. В постановлении на его арест от 15 марта 1946 года было написано: «Моногаров И.П., проживая в городе Новгороде, в период временной оккупации его немецкими войсками принимал участие в совершенных немцами на территории посёлка Колмово злодеяниях. Будучи завхозом Колмовской больницы и комендантом посёлка Колмово, Моногаров в 1941 году руководил погрузкой на автомашины психически больных после их отравления смертельной дозой скополамина. Составлял списки на неблагонадёжных по отношению к немцам лиц, участвовал в арестах советских граждан, организовывал обыски квартир с целью обнаружения партизан, избивал военнопленных красноармейцев. При активном содействии Моногарова, путём голода и отравления, в посёлке Колмово немцами истреблено более двух тысяч советских граждан, в том числе пленных военнослужащих Красной Армии. Допрошенный в качестве свидетеля Маркелов Д.П. 11.03.1946 года показал: «...характерным в преступной деятельности Моногарова то, что он является прямым соучастником всех чинимых немцами злодеяний в посёлке Колмово, где путём голода и специальных уколов истреблено, по моим подсчётам, около двух тысяч советских граждан… Прежде всего, мне приходилось наблюдать, что Моногаров выслуживается перед немецким военным комендантом города Новгорода, который в 1942 году не реже одного раза в десять дней лично посещал Колмово. Каждый раз Моногаров докладывал ему о положении и получал дальнейшие указания… В марте 1942 года в Колмове немцы организовали лагерь для военнопленных красноармейцев, которые попадали туда после ранения на фронте. Лагерь был обнесён колючей проволокой и охранялся специальной командой немецких солдат, которую больше года возглавлял немецкий фельдфебель Ромоза. Всю административную власть среди военнопленных красноармейцев осуществлял Моногаров… Психических больных, число которых достигало до 800 человек, почти всех уничтожили путём голода… Я это хорошо знаю, потому что, работая в канцелярии больницы в качестве бухгалтера, вёл учёт смертности». Свидетель Королёва К.И. показала: «…В 1942 году, числа и месяца не помню, к военнопленным в Колмово приходил немецкий офицер, он был «шефом» над военнопленными. Осмотрев военнопленных, этот офицер стоял с Моногаровым около мужского корпуса больницы и разговаривал с ним. Я в это время также вышла из помещения… и с площадки крыльца, невдалеке от которого они стояли, слышала, как офицер Моногарову задал следующий вопрос: «Господин Моногаров, почему Вы так плохо кормите военнопленных, ведь у вас есть на складе продукты?». Моногаров ответил: «Господин офицер, это я делаю потому, что для вас стараюсь. Продукты я оставляю для вашей армии». И далее: «…Большая часть погибших умерщвлена голодом. Моногаров Иван является прямым соучастником этих чудовищных злодеяний немцев. Несмотря на наличие продуктов, находившихся в распоряжении Моногарова, он не кормил больных. В результате этого осенью и зимой 1941 года от голода ежедневно умирало от 25 и больше советских граждан». Преступная деятельность Моногарова, связанная с немецкими злодеяниями в поселке Колмово, подтверждается также свидетелем Пензиным А.А., который на допросе 07.03.45 года показал: «…Я был очевидцем, как Моногаров участвовал в погрузке психически больных на автомашины в 1941 году после специальных смертельных уколов, которыми немцы отравили и умертвили до 200 человек этих больных. Я лично видел, как Моногаров стоял около машин вместе с немецким полицейским офицером и отдавал обслуживающему персоналу приказания о сооружении из пустых ящиков мостика, по которому бы больные могли быстрее взобраться в кузов автомашины». В обвинительное заключение по делу Моногарова факты о его участии в уничтожении больных Колмовской психиатрической больницы не вошли. Можно предположить, что следствию они показались крайне незначительными на фоне других его преступлений: издевательство над военнопленными, помощь оккупантам в деле выявления партизан, коммунистов и евреев. При этом в деле Моногарова находится весьма любопытный документ. Это справка, предоставленная Исполкомом Новгородского горсовета депутатов трудящихся: «Дана в том, что Новгородская психиатрическая больница, расположенная в поселке Колмово, не была эвакуирована в глубь страны из-за отсутствия транспортных средств. Все больные и значительная часть обслуживающего персонала этой больницы были захвачены немецкими оккупантами в августе 1941 года. Председатель Исполкома Новгородского горсовета депутатов трудящихся М. Юдин. Июль 1946 г.» Таким образом, в гибели пациентов психиатрической больницы была и косвенная вина городских властей. По прошествии десятилетий наметился интерес к так называемой «живой истории». В качестве свидетелей событий стали выступать простые люди. В 2005 году сотрудник государственного архива новейшей истории Новгородской области В.И. Глухова опубликовала воспоминания матери «Колмово в годы оккупации по воспоминаниям очевидца». В них, в частности, идет речь и о психиатрической больнице: «Перед войной Колмово представляло собой больничный городок, в котором располагалась Ленинградская областная психиатрическая больница №1. При больнице было большое подсобное хозяйство: огород, скотный двор. Население большей частью составляли работники больницы и их семьи… В основном жители Колмова, как и Новгорода, перед приходом немцев были эвакуированы. Когда началась эвакуация, по больнице был издан приказ, запрещающий персоналу больницы покидать больных. Некоторые проигнорировали этот приказ и уехали. Мама помнит, что с больными остались врач Ольга Васильевна Передольская, которая впоследствии оказывала жителям оккупированного Новгорода медицинскую помощь, некоторые медсестры, санитарки. Среди них были моя бабушка Ольга Антоновна Столярова, ее сестра Екатерина Антоновна Королькова и брат Алексей Антонович Пензин с женой Марией Николаевной Пензиной. С бабушкой осталась моя мама Вера Николаевна, ей тогда исполнилось пятнадцать лет… Перед эвакуацией была получена зарплата на весь персонал больницы. Деньги тем, кто остался, не выдали, их забрали с собой чиновники, которые уезжали. Эвакуировались на Урал. Жители Колмова с отчаянием наблюдали, как по Волхову проплывают баржи с эвакуированными новгородцами. Последнюю баржу разбомбили как раз напротив больницы… Первыми в город въехали на мотоциклах каратели с металлическими бляхами на груди. Воплощая на деле расовую теорию, гитлеровцы принялись первым делом за уничтожение душевнобольных. Пациентов психиатрической больницы вывезли за город и уничтожили. Некоторые из них догадывались, что их везут на смерть, и выкрикивали вполне осознанные антифашистские лозунги...». Информация об «антифашистских лозунгах» душевнобольных больше никакими документами не подтверждается. Но все документы и все свидетели сходятся в одном: практически все пациенты Колмовской психиатрической больницы были уничтожены как смертельными инъекциями, так и голодом. Это не было исключением. Это было правилом нацистской оккупационной политики".
Дата: Воскресенье, 12 Августа 2018, 13.45.46 | Сообщение # 2
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Мемориал на месте захоронения советских военнопленных
Во время оккупации Новгорода фашисты расстреливали советских военнопленных на территории Колмовского монастыря. Место для содержания пленных красноармейцев было выбрано неслучайно. Монастырская церковь Успения Богородицы с XVII века была тюремной. Много лет спустя на этом месте был сооружен мемориал. Его открытие состоялось 16 августа 2001 года.
Дата: Понедельник, 13 Августа 2018, 23.02.33 | Сообщение # 3
Группа: Эксперт
Сообщений: 25597
Статус: Отсутствует
Цитата
В сентябре 1941 г. немецкое командование под предлогом эвакуации вывезло из Колмовской больницы около 200 больных, предварительно сделав инъекции препарата скополамин в увеличенной, смертельной дозе.
Это была не маниакальная импровизация, но первая на территории оккупированного СССР по времени акция умерщвления по плану "эвтаназии". По данным современных немецких историков, в действительности первая такая акция в Колмове была совершена еще ранее сентября. См. подробнее здесь в ветке по "эвтаназии" в разделе медицины пленных. Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Понедельник, 13 Августа 2018, 23.06.08
Дата: Вторник, 14 Августа 2018, 02.14.29 | Сообщение # 4
Группа: Администратор
Сообщений: 44001
Статус: Отсутствует
Информация о захоронении Страна захоронения: Россия Регион захоронения: Новгородская обл. Номер захоронения в ВМЦ: 53-588/2014 Место захоронения: г. Великий Новгород, Колмово, у церкви Успенья, братская могила Дата создания современного места захоронения: __.__.1944 Дата последнего захоронения: __.__.1944 Вид захоронения: братская могила Состояние захоронения: хорошее Количество могил: 1 Захоронено всего: 40 Захоронено известных: 1 Захоронено неизвестных: 39 Кто шефствует над захоронением: Комитет по УЖКХ Администрации Великого Новгорода https://obd-memorial.ru/html/info.htm?id=89594628&p=2
Дата: Четверг, 16 Августа 2018, 16.42.34 | Сообщение # 5
Группа: Эксперт
Сообщений: 25597
Статус: Отсутствует
В целом, похоже, подбирается интересный материал. 1. Гитлеровцами уничтожались пациенты областных психиатрических клиник Хороща (Западная Украина), Колмова (Новгородская обл.), Калининской, Смоленской и Минской областей. Это не весь список. Если рассматривать каждый такой случай по отдельности, не видно системы. Создается впечатление, что пациентов убивали спанталыку, непонятно, с чего это вдруг. В действительности имело место выполнение акций по единому общему плану "эвтаназии" психически больных. 2. После уничтожения гражданских пациентов, освобождения от них помещений клиник, в них размещали пленных. Сейчас мне трудно внятно выразиться, но испытываю впечатление, что контингент и порядок содержания там был особым. В публикациях, в какой-то мере касающихся этих лагерей, проскальзывают фразы о том, будто бы в них содержали психически больных пленных. Обращение к ОБД частично подтверждает такие утверждения. Но не полностью, и похоже, далеко не полностью. Короче, тут есть, что можно хорошо копать.
Из упомянутой мной выше статьи об "эвтаназии":
"Организация «эвтаназии» в Германском рейхе отличалась бюрократичностью. Этим ведал подотдел рейхсканцелярии фюрера, который с апреля 1940 года находился в Берлине на Тиргартенштрассе, 4, поэтому программа «эвтаназии» получила название «Акция Т4». ... Для маскировки организаторы убийства больных завели себе специальные бланки со штампом «Имперское общество работников лечебных и попечительских учреждений» (RAG). В ноябре 1939 г. была создана мнимая фирма «Некоммерческий больничный транспорт — общество с ограниченной ответственностью» (Gekrat). Она использовала для перевозок автобусы, окна которых были замазаны краской, так что ни заглянуть в автобус, ни выглянуть из него было невозможно. Эти «серые автобусы» просуществовали до конца войны, наводя ужас на пациентов лечебниц и приютов19.
В январе 1940 г. состоялось первое умерщвление газом пациентов в Бранденбурге. При этом присутствовали Аугуст Бекер, который уже в Познани принимал участие в уничтожении больных газом, и химик др Альберт Видман, который позднее участвовал в умерщвлении людей газом в оккупированных областях Советского Союза. ... с ноября 1940 года, начали убивать пациентов в Бернбурге в Тюрингии, а с января 1941 года — в Хадамаре в Гессене. Для того чтобы скрыть конечную цель маршрутов, по которым больных отправляли на смерть, с осени 1940 года их стали сначала переводить в так называемые «промежуточные пункты», откуда затем доставляли в места умерщвления. Но сначала тоже убивали и обитателей таких «промежуточных пунктов»20.
Пациентов убивали сразу же по прибытии на место умерщвления. Люди выходили из автобуса, шли в своего рода тамбур, где их заставляли раздеться. Перед тем как войти в газовую камеру, они проходили недолгий медосмотр у врача, который преследовал всего лишь две цели: установить, у кого из пациентов были золотые коронки, и придумать наиболее вероятную причину естественной смерти. Врач, обслуживавший газовый кран, следил за происходящим через глазок до тех пор, пока никто уже не двигался. Потом камеру вентилировали, открывали, выносили трупы, выламывали золото из зубов и сжигали трупы.
...в ходе так называемой «акции 14f13» (номер дела) в концлагерях * производился отбор инвалидов, которых затем убивали. Точно так же поступали с душевнобольными и больными туберкулезом подневольными работниками26.
Уже вскоре после нападения на Советский Союз вермахт и оперативные отряды, зачастую во взаимодействии друг с другом, приступили к убийству психически больных людей. Так, первое массовое убийство произошло уже в июле 1941 года в пределах расположения группы армий «Центр». Солдатами вермахта было расстреляно 464 пациента психиатрической больницы из Хороща (до Второй мировой войны — территория Польши, а затем — советской Белоруссии)29".
* Судя по наличию таких записей в отдельных ПК пленных, эта акция распространялась также и на лагеря пленных. - В.С. Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Четверг, 16 Августа 2018, 17.59.26
