| Саня | Дата: Понедельник, 26 Марта 2012, 01.51.39 | Сообщение # 1 |
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Павел Полян
Советские граждане в Рейхе:
сколько их было?
Кто оказался заграницей?
22 июня исполняется 60 лет со дня начала самой страшной в истории России войны. Одна из ее трагических страниц – судьба советских граждан, сорванных ураганом войны с места и оказавшихся за границами своего государства, в первую очередь в Германии. Сколько было таких граждан? Что стало с ними? Вопросы эти мало изучены. Имеющиеся источники – как советские, так и западные – содержат противоречивые и несовпадающие оценки, и никто, в сущности, не попытался свести их воедино, сопоставить и проанализировать. Между тем речь идет об огромных людских массах, о многих миллионах человеческих судеб.
Автор этой статьи попытался обобщить имеющиеся материалы в своей книге (П. Полян. Жертвы двух диктатур. Москва, 1996). Количественные оценки, приведенные в книге, представлены здесь с учетом ряда последующих уточнений.
По нашей оценке, общее число советских граждан перемещенных с территории, принадлежавшей до войны СССР, на территорию, принадлежавшую или контролировавшуюся перед нападением на СССР Третьим Рейхом или его союзниками, составило около 8,7 миллиона человек, включая приблизительно 5,45 миллиона гражданских лиц и 3,25 миллиона военнопленных.
В таблице представлено распределение этого огромного контингента по различным категориям, более подробно рассмотренным ниже.
Лица, до войны проживавшие на территории СССР и перемещенные во время войны заграницу (на территорию Германии, ее союзников или оккупированных ими стран)
Гражданские интернированные
Гражданские интернированные – это дипломаты, сотрудники различных советских или германских организаций, представительств и делегаций, моряки, железнодорожники, ученые и т.д., застигнутые началом войны в Берлине, Мюнхене, Ганновере и других городах и интернированные (как правило, непосредственно 22 июня 1941 года) на территории Германии. Представители «первой русской эмиграции», бежавшие из Советской России после революции и гражданской войны, интернированию не подвергались, но все их общественные организации были распущены.
По сообщению И. Маракасова, одного из таких интернированных, только в Штеттине и Данциге 22 июня стояло шесть советских судов из Ленинграда: (последний, «Днестр», пришел вечером 21 июня, то есть за несколько часов до начала войны), а кроме того – несколько судов, также пришедших с зерном из Ленинграда, но ранее принадлежавших прибалтийским государствам. Утром 22 июня все советские команды были сняты с судов и заключены в лагеря; на прибалтийских судах были подняты их старые флаги, с них сняли только несколько моряков из Ленинграда (а также прибалтийских моряков-евреев).
Большая часть советских моряков в июле 1941 года была собрана в лагере Бланкенфельд под Берлином. В конце августа или в сентябре часть из них – команды вспомогательных судов, купленных недавно СССР у Германии (в отличие от большинства советских моряков, плававших с «мореходными книжками», они имели советские иностранные паспорта), – были обменены, через Болгарию и Турцию, на интернированных в СССР немцев. Еще раньше – 2 июля – состоялся обмен дипломатами. Интернированные женщины провели в берлинских лагерях всю войну, а мужчины (около 300 человек) были отправлены в сентябре 1941 года в илаг (лагерь для интернированных) XIII в крепости Вюльцбург около г. Вайсенбурга в Баварии.
Статистически гражданские интернированные составляют весьма незначительную категорию (их число не превышало несколько тысяч человек).
Военнопленные
Шестизначные цифры военнослужащих Красной Армии, захваченных немцами в плен в 1941-1942 годах после целого ряда массовых окружений, поистине беспрецедентны. По уточненным данным, на конец 1941 года число советских военнопленных составляло около 3350 тысяч! В середине июля 1942 года их насчитывалось 4717 тысяч, в январе 1943 года – 5004 тысячи, в феврале 1944 года – 5637 тысяч и на 1 февраля 1945 года – 5735 тысяч. Согласно текущим сводкам немецкого командования о числе военнопленных и трофеев, общее число военнопленных и перебежчиков на 21 июля 1944 года насчитывало 5692 тысячи человек. По состоянию на 1 мая 1944 года, несколько меньшую цифру – 5163 тысячи – приводят А.Даллин (Dallin A.J. Deutsche Herrschaft in Russland 1941-1945. Eine Studie uber Besatzungspolitik. Dьsseldorf, 1958), а вслед за ним, – но в более детальном и структурированном виде, – Г.Юбершер и В.Ветте (см. таблицу)
Советские военнопленные по состоянию на 1 мая 1944 года в тысячах человек, в скобках – в процентах
Источник: Ueberschar G.R., Wette W (Hg.). Der deutsche Uberfall auf die Soviet Union. «Unternehmen Barbarossa» 1941. Frankfurt-am-Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1984, S.364-366, со ссылкой на: Nachweisung des Verbleibes der sowjetischen Kriegsgefangenen nach dem Stand vom 1.05.1944 (Bundesarchiv/Militararchiv Freiburg, RH 2 / v.2623).
Советские военные историки, оспаривая эти цифры, утверждают, что в них зачтены многочисленные контингенты как мирного, так и армейского профиля (сотрудников партийных и советских органов, мобилизованных, беженцев, попавших в окружение вместе с войсками, а также ополченцев), отнесение которых к категории пленных неправомерно. Самая «свежая» из официально выдвигаемых в СССР цифр отличается от немецкой на 1-1,5 миллиона человек – 4059 тысяч, или, с учетом без вести пропавших, 4559 тысяч (См.: Гриф секретности снят. Потери вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: М.: Воениздат, 1993, с. 338). К сожалению, ни источники, ни методику расчета этих альтернативных результатов советские военные историки никак не раскрыли, так что говорить о корректном сравнении их цифр с немецкими было бы преждевременно.
По данным на 1 мая 1944 года, в зоне компетенции вермахта (то есть, главным образом, на территории Рейха, Польши и так называемых Рейхскомиссариатов Украина и Остланд), в общей сложности перебывало 3110 тысяч советских военнопленных, из них 1882 тысяч – или 60,5%! – умерли или были казнены.
Количество военнопленных, единовременно находившихся в Рейхе, имело выразительную динамику: по состоянию на 20 октября 1941 – 350 тысяч человек, а на 5 ноября 1941- уже 475 тысяч (Arbeitsstab der Organisation Todt fuer russischen Kriegsgefangeneneinsatz. Gez. Henne. Berlin, 5.11.1941 (Bundesarchiv Abteilung Potsdam, 46.03., Nr32, Bl.9,10)). Но их судьба, видимо, не так уж сильно отличалась от судьбы тех, кто был вдали от Германии: и те, и другие интенсивно гибли! Так, в январе 1942 года, по данным К. Штрайта, их насчитывалось всего 318 тысяч. Спустя год, в январе 1943 года, число пленных составило уже 641 тысячу, в январе 1944 года – 739 тысяч, в январе 1945 года – 857 тысяч. Максимум был зафиксирован в декабре 1944 года – 868 тысяч человек (Streit C. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941-1945. Bonn: Verlag J.H.W.Dietz Nachf, 1991, s.244-245). К концу 1944 года это были практически все наличные, то есть оставшиеся в живых, советские военнопленные, поскольку в зоне Верховного командования сухопутных сил их уже не было, а в Польше и Чехии оставалось не более 60-70 тысяч. Но не следует, конечно, забывать, что около 1 миллиона военнопленных было переведено из плена в различные немецкие соединения и к концу войны, несмотря на все потери, сосредотачивавшиеся в Рейхе.
Согласно советским данным, в различных добровольческих соединениях, составленных из представителей различных народов СССР, включая полицейские и вспомогательные формирования, в середине июля 1944 г. насчитывалось более 800 тысячи человек (Гриф секретности снят, М., 1993, с.385). Сюда, очевидно, включены и добровольцы из числа гражданских лиц.
Итак, если исходить из цифры в 5,7 миллиона советских военнопленных, то к концу войны в живых из них оставалось самое большее 2,4 миллиона: остальные 3,3 миллиона (или 57%!) умерли или погибли в плену, причем около 2 миллионов. – до февраля 1942 года.
По данным А. Даллина погибло больше – 3,7 млн. человек, или 63%. Генеральный прокурор СССР Р.А.Руденко в 1969 г. обнародовал еще большую цифру советских военнопленных, замученных и истребленных на оккупированной территории: 3.912.283 человек (Правда, 24.03.1969).
Уцелевшие же распределялись так: статус военнопленного до конца войны сохраняло порядка 0,9 миллиона человек, более 300 тысяч было распущено по домам осенью 1941 года, у генерала Власова и в других коллаборантских (в том числе небоевых) соединениях служило, вероятно, самое большее 0,8 миллиона человек, еще около 0,4 миллиона успешно бежало из лагерей или было освобождено Красной Армией.
Из союзных Германии стран только Финляндия и Румыния держали на своей территории и эксплуатировали труд советских военнопленных. Согласно официальным финским данным, в 1941-1944 годах финны взяли в плен свыше 64 тысяч советских солдат и офицеров. Из них погибло в плену 19 тысяч (или 29,6%), бежало из плена 712 человек (1,1%), осталось у немцев 2 тысячи (3,2%), репатриировано – более 42 тысяч (66,1%).
Аналогичными сведениями относительно Румынии мы не располагаем. Однако известно, что к 1 марта 1946 года из Румынии было репатриировано 133,5 тысячи человек, из них 28,8 тысячи военнопленных и 104,7 тысячи гражданских рабочих. При допущении в условиях Румынии того же уровня смертности, что и в Финляндии, общее число военнопленных в Румынии составляло бы не менее 40 тысяч.
В партизанских отрядах и подпольно-диверсионных группах в Польше, Чехословакии, Югославии, Италии и Франции сражалось, по неполным данным, более 40 тысяч советских граждан.
Таким образом, за границей СССР, но вне зоны компетенции Рейха находилось не менее 140-150 тысяч советских военнопленных. С учетом того, что на территории Рейхскомиссариатов Украина и Остланд весной 1944 года военнопленных практически не было, суммарное количество военнопленных, депортированных за довоенные границы СССР, можно оценить приблизительно в 3,25 миллиона человек. Выявить среди них число тех, кто находился непосредственно в Рейхе, практически невозможно. Но, с учетом данных об умерших и о репатриированных военнопленных, мы можем оценить их число приблизительно в 2,1-2,2 миллиона человек.
Остарбайтеры
Сами немцы как авторы термина «остарбайтеры» понимали под ними исключительно тех своих «принудительных рабочих с востока», которые были родом с территорий, бывших советскими до 17 сентября 1939 года. Этому приблизительно соответствует неофициальный советский репатриационный термин «восточники», то есть «остарбайтеры-восточники». Соответственно термином «западники», или «остарбайтеры-западники» обозначались жители территорий, аннексированных СССР в соответствии с пактом Молотова-Риббентропа. Их тоже вербовали и вывозили в Германию, но это происходило совершенно иначе, чем с «восточниками» и к тому же далеко не единообразным образом. Так, жители прибалтийских стран составляли особый контингент, тогда как жители Западной Украины и Западной Белоруссии учитывались в составе тех территориальных единиц, к которым были присоединены их земли (главным образом, Генерал-Губернаторство и отдельный округ Галиция). Советское же понимание термина «остарбайтеры» охватывало всех советских гражданских лиц, увезенных в Рейх с территорий, входивших в состав СССР к 22 июня 1941 года.
В обвинительном заключении Нюрнбергского процесса по делу главных немецких военных преступников указывалось, что из Советского Союза германские оккупационные власти принудительно вывезли 4979 тысяч человек гражданского населения.
В целом различные официальные советские оценки колеблются вокруг общей цифры в 6,8-7,0 миллионов человек, в том числе военнопленных – порядка 2 миллионов (что на 1,1 млн. ниже, чем по немецким данным), а гражданских лиц – от 4,8 до 5,0 миллионов человек.
Научных западных оценок, в сущности, тоже немного. Пожалуй, наиболее известная и авторитетная на Западе цифра – та, что приводит Александр Даллин: 2793 тысячи «восточных рабочих» в Рейхе по состоянию на 30 июня 1944 года. Но и эта цифра, очевидно, неполная.
Возьмем ее за основу и попробуем, опираясь на нее, реконструировать полную.
Кого же, собственно, в этой цифре «не достает»?
умерших в Германии до этой даты (по нашим косвенным оценкам, – это около 80-100 тысяч человек);
«возвратников», то есть признанных непригодными к труду и возвращенных в 1942-1943 годах на родину (порядка 150 тысяч человек);
угнанных в июле-августе 1944 (тут, впрочем, речь могла идти о весьма незначительной цифре в 15-20 тысяч человек);
депортированных не Германией, а ее союзниками – Румынией (не менее 120 тысяч человек) и Финляндией (порядка 60 тысяч ингерманландцев).
Таким образом, общее количество собственно «восточных рабочих», вывезенных Германией и ее союзниками из СССР (в границах до 1939 года) может быть оценено приблизительно в 3,2 миллиона человек.
Что касается «остарбайтеров-западников», то еще в рамках Первой программы Ф.Заукеля в Рейх из Галиции к концу 1942 года было отправлено около 450 тысяч человек. И хотя более точными данными мы не располагаем, все же можно предположить, что за 1943-1944 годы количество выходцев из Западной Украины и Западной Белоруссии выросло и составило около 600 тысяч человек.
Уже в конце мая 1942 года в Рейхе работало приблизительно 55 тысяч литовцев, латышей и эстонцев. Многие из них служили в различных соединениях вермахта и СС. По данным Управления по репатриации, из Прибалтики и Молдавии было угнано 376 тысяч человек, в том числе из Латвии – 160, из Литвы – 67 и из Эстонии и Молдавии – по 74 тысячи человек.
По-видимому, суммарная оценка числа «остарбайтеров-западников» в 850 тысяч человек достаточно реалистична.
Фольксдойче и «фольксфинны»
Фольксдойче и «фольксфинны» – это советские граждане – немцы и финны-ингерманландцы, которых НКВД попросту не успел депортировать наряду с большинством их соплеменников, на долгие годы ставших «спецпоселенцами» и «трудармейцами». Вскоре после начала войны их начали поголовно депортировать из мест проживания в восточные районы СССР.
Из-за стремительности немецкого наступления часть из них оказалась на оккупированных вермахтом или финской армией территориях. Они были зарегистрированы отдельно и получали статус «фольксдойче», фактически приравненный к гражданам Рейха («рейхсдойче») по объему прав, включая и право служить в вермахте и гестапо. Многие из них использовались на различных должностях в оккупационной администрации.
Тем не менее стратегические планы Третьего Рейха предусматривали именно их переселение. По имеющимся сведениям, на оккупированной немцами и румынами территории Украины находилось около 330-340 тысяч немцев – советских граждан, из них 200 тысяч (так называемые «черноморские немцы»), в том числе порядка 50-60 тысяч человек военнообязанных мужчин, находились в «Рейхскомиссариате Украина». Значительное число «фольксдойче» (не менее 30-40 тысяч) жили и в Прибалтике. Поражения вермахта заставили их положить свое добро на повозки и тронуться с насиженных мест: первый поток – из «Рейхскомиссариата Украина» – числом около 90 тысяч человек, – двинулся в ноябре 1943 года, второй – из Приднепровья (около 125 тысяч человек) – между январем и июлем 1944 года. Это были привилегированные и весьма организованные беженцы: сначала они прибывали в Вартегау (район Лодзи), но вскоре им пришлось бежать и отсюда. В результате из приблизительно 350 тысяч беженцев-фольксдойче из СССР, находившихся к концу войны в Рейхе и Вартегау, около 200 тысяч было захвачено Красной Армией на территории Польши или Восточной Германии, а из остальных 150 тысяч, оказавшихся в западных зонах Германии, примерно половина была передана союзниками в СССР.
Число репатриированных в СССР немцев-граждан СССР, вместе с выявленными позднее в результате разного рода проверок, составляло таким образом не менее 280 тысяч человек.
Что касается советских финнов-ингерманландцев (по аналогии с советскими немцами мы называем их «фольксфиннами»), то в 1943-1944 годах не менее 60 тысяч ингерманландцев и членов их семей, до войны проживавших, главным образом, в Ленинградской области (и, видимо, отчасти в Карело-Финской ССР), были сосредоточены немцами в Эстонии, а затем эвакуированы в Финляндию. Среди военнопленных и остарбайтеров, естественно, изредка обнаруживалось и какое-то количество финнов по национальности: в середине 1943 года правительство Финляндии согласовало с немецкими властями вопрос об их переселении, – если они того пожелают, – в Финляндию.
Общее количество советских граждан – немцев и финнов, оказавшихся по ходу войны за пределами СССР, составило примерно 350-400 тысяч человек.
«Беженцы» и «эвакуированные»
«Беженцы» и «эвакуированные» – это советские гражданские лица, устремившиеся в Германию вслед за отступающим вермахтом (точнее, перед ним). Беженцами, в основном, были люди, так или иначе сотрудничавшие с немецкой администрацией и по этой причине не питавшие иллюзий относительно своей будущности после восстановления советской власти. Их устремление в Германию было совершенно сознательным и добровольным. Эвакуированных же, напротив, увозили в еще большей степени насильно, чем классических «остарбайтеров», очищая тем самым оставляемую противнику территорию от населения, которое, в ином случае, могло бы быть использовано против немцев.
Несмотря на принципиальную разницу между ними, беженцы и эвакуированные в отчетах и донесениях проходят как единый контингент. Регулярная статистика этого контингента практически не велась, а те данные, которые проскальзывали в различных донесениях, не разработаны и не обобщены. Большая часть беженцев и эвакуированных не проходила и по статистике служб труда на оккупированных территориях, и нередко их трудовая регистрация и вербовка, равно как и трудоиспользование происходили уже непосредственно на территории Рейха. Общая огрубленная оценка этой категории достигших Рейха советских граждан – около 1 миллиона человек. Только за первый квартал 1944 было вывезено в Рейх 236 тысячи беженцев.
Итоговый баланс
Хотя сейчас можно дать лишь приблизительную количественную оценку насильственных перемещений немцами советских граждан в годы войны ( 8,7 миллиона человек), ясно что их число было очень большим. Если принять нашу оценку, то оно почти в 1,5 раза превосходило количество лиц, депортированных самим советским режимом за 1919-1953 гг. (см.: Полян П.М. «Не по своей воле… История и география принудительных миграций в СССР». М., ОГИ, 2001).
К концу войны приблизительно три пятых советских людей, занесенных войной в бывший Рейх и выживших, оказалась в его западных частях, оккупированных Англией и США. Тем не менее 56% возвращенных в СССР граждан были освобождены Красной Армией (табл. 1).
Структура потока репатриантов в СССР по данным на 1 марта 1946
Но выжили, а из выживших были репатриированы, конечно, не все. При нынешнем состоянии знаний, достоверно оценить что произошло со всеми оказавшимися в Германии гражданами СССР во время войны и после ее окончания едва ли возможно. В таблице 2 приводится сделанная нами приблизительная оценка распределения исходов пребывания граждан СССР оказавшихся во время войны на территории Германии и союзных ей стран.
Судьба лиц, проживавших до войны на территории СССР и оказавшихся во время войны на территории Германии и союзных ей стран
Несмотря на то, что доля невозвращенцев значительно меньше доли умерших и тем более репатриированных, невозможно переоценить ее качественное значение: эти несколько сотен тысяч человек составили ядро так называемой второй эмиграционной волны из СССР. Что касается репатриированных, то, согласно В. Земскову (К вопросу о репатриации советских граждан 1944-1951 гг. История СССР, 1990, № 4, с. 26-41), около трех пятых было отправлено по домам, еще около одной пятой – мобилизовано в Красную Армию. Оставшаяся пятая часть поделена между мобилизованными в трудовые батальоны Наркомата обороны, теми, чей труд использовался в Германии (на демонтаже или других работах), и теми 6,5%, кого передали в распоряжение НКВД, то есть попросту зачислили в спецконтингент (под не совсем точным обозначением «власовцы»). Впрочем, среди отпущенных по домам встречались и представители так называемых «наказанных народов», которых отправляли туда же, куда и всю их родню, – не на родину, а в Казахстан или Среднюю Азию – на спецпоселение.
Информация взята здесь
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
