| Саня | Дата: Среда, 08 Мая 2024, 12.53.23 | Сообщение # 66 |
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Австрийские историки о судьбе советских военнопленных
Австрийские историки о судьбе советских военнопленных
М.Е. Ерин
Вопросы истории, 2006, №12
Российскому читателю совершенно неизвестны труды австрийских историков, которые в последние годы достигли серьезных результатов в изучении судьбы советских военнопленных.
Эта тема в Австрии изучается в Институте по исследованию последствий войн им. Людвига Больцмана, созданном в 1993 г. Штефаном Карнером и являющимся бессменным директором этого института, ученые которого занимаются изучением архивных материалов в США, Российской Федерации и странах Центральной Европы, освещающих судьбу военнопленных разных национальностей и рабочих, насильственно угнанных в Австрию во времена Третьего рейха, а также политику советских оккупационных органов в Австрии в 1945—1955 годах и судьбы австрийских военнопленных в Советском Союзе.
Сотрудниками Института было опубликовано несколько монографий и множество статей. Некоторые работы самого Карнера были переведены на русский язык и изданы в России(1). Институт проводит международные научные конференции, организует выставки. Карнер и его группа энергично способствовали изучению судьбы военнопленных: американских, английских, французских, бельгийских, польских, итальянских, советских. Историки Г. Бишов, Шт. Карнер и Б. Штельцль-Маркс считают, что с распадом СССР и окончанием холодной войны обозначился настоящий ренессанс в исследовании военного плена второй мировой войны(2). По мнению Бишова, заметно усилился интерес к проблеме плена не только на Востоке, но и на Западе, о чем свидетельствуют работа; английских, французских, американских историков(3). Этому способствовал и доступ к источникам в российских архивах.
На территории «Остмарка» {так стала называться Австрия после ее оккупации в марте 1938 г. нацистской Германией) было два военных округа: XVII (Вена) и XVIII (Зальцбург). В XVII военном округе было расположено 4 шталага и офлага. и лагерь для репатриантов, в XVIII военном округе — 8 шталагов и офлагов и лагерь для интернированных(4).
В 2003 г. была опубликована книга X. Шпекнера, работающего в военно-историческом музее в Вене, «Во власти врага. Военнопленные в «Остмарке» с 1939 по 1945 г.»(5). Это первое крупное исследование о французских, бельгийских, польских, советских, английских, американских и итальянских военнопленных, оказавшихся в лагерях «Остмарка». Изучив многочисленные архивные материалы, Шпекнер установил не только общую численность военнопленных в каждом шталаге и офлаге, но и показал размеры потерь, количество погибших в лагерях «Остмарка».
По подсчетам Шпекнера, в лагерях XVII военного округа на 1 декабря 1944 г. находилось 29 134 в лагерях XVIII военного округа — 15 582 советских пленных, а их общее число достигало 44 716 человек. 22 121 — погибли. (Если учесть жертвы концлагеря Маутхаузен, где было убито по меньшей мере 10 657 советских пленных, то число погибших советских военнопленных в лагерях «Остмарка» возрастет до 33 696 человек.) Всего же, по утверждению автора, в лагерях «Остмарка»
погибло 23 039 военнопленных всех национальностей, 96% из них — советские военнопленные(6). Конечно, расчеты эти приблизительные. Да и сам Шпекнер признает, что не располагает точным числом жертв в лагерях «Остмарка». Неизвестно число военнопленных, умерших в рабочих командах, в том числе и от частых несчастных случаев на производстве. В 1944 г. в каждом шталаге XVII военного округа в среднем умирало 10—12 пленных в день от подобных несчастных случаев, а также от бомбардировок американской и английской авиации(7).
Шпекнер рассматривает историю каждого лагеря и число пленных и погибших в них. В «Остмарке» был ряд крупных шталагов. Так, в шталаге XVII А Кайзерштайнбрух с сентября 1940 по декабрь 1944 г. больше всех было французских военнопленных: в сентябре 1940 г. — 40 168. декабре 1944 г. — 16 294 человека. С декабря 1941 г. советские военнопленные стали второй по численности группой пленных. Число их постоянно росло. Если в феврале 1942 г. их было 6220, то в июне того же года —11 073, в январе 1943 — 13 610, а в декабре 1944 г. — 14 249 (8). С осени 1943 г. резко возросло число пленных итальянцев. В последние месяцы войны лагерь служил сборным пунктом для военнопленных бывших союзников Германии: болгар, румын и словаков. В этом лагере погибло, по данным Шпекнера, 9584 советских и 385 пленных других национальностей. Большое число погибших советских военнопленных автор объясняет тем, что в этом лагере регистрировали военнопленных, поступивших в XVII и частично в XVIII военный округ. Больше всего пленных погибало во время их транспортировки. Их везли в открытых вагонах для скота. Голодные, исхудавшие они не смогли выжить во время эпидемий тифа и туберкулеза и погибали в первые месяцы пребывания в шталаге(9). По воспоминаниям выживших, это был настоящий лагерь смерти, в котором все делалось для физического уничтожения пленных.
История шталага XVII В Гнейксендорф австрийскими историками изучена обстоятельно (Б. Штельцль-Маркс написала большую и интересную книгу.). Шпекнер считает этот лагерь одним из наиболее крупных в «Остмарке». Численность советских военнопленных в нем была: в феврале 1942 — 7647, в июне 1942 г. — 11 605 человек; затем идет уменьшение числа пленных и в декабре
1944 г. их было 9481 человек. Но основную массу военнопленных составляли французы: сентябрь 1940 г. — 30 909, декабрь 1944 г, — 17 846 человек . Ситуация в шталаге принципиально изменилась осенью 1943 г., когда часть лагеря была занята пленными американскими летчиками — унтер-офицерами. В лагерях вермахта немцы создавали особые условия для военнопленных из вооруженных сил противника. По утверждению автора, в этом шталаге погибли 1641 советский пленный, 19 сербских. 20 французских, 22 итальянских и 4 американских пленных(10)
Шталаг 398 Пуппинг (так он стал именоваться с февраля 1943 г.) по своим размерам уступал другим. В августе 1943 г. в нем было 4084, а в декабре 1944 — 5404 советских пленных(11). Количество умерших автором называется разное. В монографии сначала проводится цифра 1032, а в другом месте 913 погибших советских пленных(12).
На двух «русских кладбищах» шталага XVIII В Шпиталь/Драу похоронено не менее 6000 советских военнопленных, плюс 54 чел. на солдатском кладбище Эдлинг (13). Это был единственный «чисто русский лагерь». В августе 1942 г. в нем было 11 260 человек. Смертность здесь была весьма высокой, пленных привозили «живыми скелетами». На вокзал прибывало до 10% мертвых советских пленных. Шпекнер называет и другие причины большой смертности: отвратительное питание, жестокое обращение, крайне неудовлетворительная медицинская помощь, плохое размещение, болезни.
На «русском кладбище» шталага XVIII С (317) Маркт Понгау похоронено 3598 человек. В декабре 1944 г. в лагере находилось 7009 советских пленных, 8951 французов. 4783 серба, 982 англичанина, 997 поляков, 293 бельгийца. Как пишет Шпекнер, особенно драматическая ситуация в лагере сложилась в последние недели войны. Он был переполнен, в нем сосредоточилось более 13 тыс. чел., многие болели тифом. Согласимся с утверждением автора, что военная промышленность нацистской Германии в 1944 г достигла своих наивысших производственных показателей. Без труда военнопленных этого уровня невозможно было бы достичь(15).
В статье, посвященной труду военнопленных в «Остмарке» в 1939—1945 гг., Шпекнер констатирует, что число иностранных рабочих и военнопленных в «Верховьях Дуная» было от 20 до 50%, а в конце августа 1944 г. на штирийских военных предприятиях доходило до 42% всех рабочих. Доля иностранной рабочей силы, включая пленных, в военной промышленности «Остмарка» выросла с 10% в 1942 г. до 36% в 1944 году. В сельском хозяйстве этот процент был значительно выше: на каждом крестьянском дворе «Остмарка» трудились военнопленные. В зоне шталага XVII В Гнейксендорф сельскохозяйственные команды составляли примерно 55% от общего числа работников, а в зоне шталага XVIIА Кайзерштайнбрух он был еще выше. В 1944 г., отмечает Шпекнер, 551 команда трудилась в сельском хозяйстве, 61 — в промышленности, 3 — в административно-хозяйственной службе. В конце войны многие военнопленные занимались сооружением убежищ и расчисткой городов после бомбардировок союзнической авиации. Трудились они и на строительстве дорог, имперского автобана, каналов, на железных дорогах, в каменоломнях и других объектах Причем больше всего было жертв от несчастных случаев. Питание было плохим, труд крайне тяжелым (шестидесятичасовая рабочая неделя). Советские пленные были полностью изолированы от других военнопленных и гражданских рабочих и строго охранялись. В случае нарушения дисциплины на рабочих местах и при попытке побега охране разрешалось применять оружие Всякая связь с гражданским населением строжайше запрещалась. По словам Шпекнера, труд военнопленных оставил глубокий след в памяти австрийцев, особенно это касается сельского хозяйства(16).
Австрийские историки пытаются сравнивать положение, условия жизни и труда военнопленных разных национальностей в лагерях. Г. Бишов, Шт. Карнер, Б. Штельцль-Маркс полагают, что поучительным в настоящее время может быть именно сравнение методов обращения с военнопленными(17).
Особенно.большой интерес представляют труды Б. Штельцль-Маркс, опубликовавшей ряд статей, а -в 2000 г. издавшей книгу «Между вымыслом и реальностью. Американские и советские военнопленные в шталаге XVII В Крэмс-Гнейксендорф». Если Шпекнер пишет об истории всех шталагов «Остмарка», то Штельцль-Маркс рассматривает один лагерь. В отечественной историографии о нем вообще ничего не написано, а бывшие советские пленные не оставили своих воспоминаний, за исключением Дм. Чирова. Бывшие американские пленные после войны написали об этом лагере много, даже появилась драма «Шталаг 17», которая в Америке в свое время была очень популярна. Штельцль-Маркс пыталась сравнить положение советских и американских военнопленных в указанном лагере. Плен в Третьем рейхе, замечает автор, был определен расово-идеологическими мотивами и отличался различным обращением с пленными разных национальностей Этим он отличался от плена в Советском Союзе(18).
В соответствии с нацистской расовой идеологией создавалась четко структурированная иерархия пленных: на верху находились британские и американские, а также французские военнопленные, на самой низшей ступени — советские. С британскими и американскими пленными и обращались лучше. Насилие в отношении их не допускалось, смертность была значительно ниже — всего 4%, в то время как советских пленных погибло в немецком плену 57,8%. Американских и британских пленных репатриировали быстро, они не проходили фильтрационные лагеря. На родине их встречали как мучеников и героев.
Штельцль-Маркс в работе, основанной на глубоком изучении американских и российских архивных источников, обрисовала положение военнопленных в многонациональном шталаге XVII Крэмс-Гнейксендорф. Лагерь был создан осенью 1939 года вермахтом, быстро расширялся и стал одним из крупнейших шталагов рейха. С конца 1941 г. в нем преобладали французские и советские военнопленные, но также были поляки, бельгийцы, англичане, итальянцы, сербы и греки. Американские пленные (1350 чел.) появились осенью 1943 года. Их сектор был отделен от пленных других национальностей колючей проволокой. Им гарантировали привилегированное положение. К концу войны число американских пленных увеличилось до 4237 человек. От международных организаций они получали продуктовые пакеты, спортивные снаряды, театральный реквизит и многое другое. Особое положение американских пленных, пишет автор, вызывало у немецкого лагерного и охранного персонала зависть. В резком контрасте с ними находились советские военнопленные. В очень жесткие условия были поставлены военно-интернированные итальянские военнопленные. 600 000 итальянцев, констатирует Штельцль-Маркс, де-факто оказались в плену, де-юре же можно говорить о статусе интернированных(20). Итальянские пленные представляли значительный потенциал рабочей силы для германской экономики.
Автор проследила динамику роста числа советских пленных в этом лагере. 1 октября 1941 г. в нем было 3450 чел., в июне 1942 г. — 11 605, в сентябре-октябре 1943 г.— 5 тыс., в январе 1945 — 9488 из 42 253 человек. Положение советских пленных было особенно тяжелым. Для них шталаги «Остмарк» были «лагерями смерти», в которых они погибали от голода, холода, болезней, жестокого обращения.
Штельцль-Маркс, характеризуя «приказ о комиссарах» 1941 г., констатирует, что он являлся символом политики вермахта, в нем игнорировались международные нормы обращения с военнопленными. Приказ был рассчитан на подавление всякой оппозиции представителей советской системы. Автор утверждает, что в шталаге XVII В Крэмс-Гнейксендорф айнзацкоманды отбирали «нежелательных элементов» среди советских пленных, которых затем отправляли в концлагерь Маутхаузен, где и уничтожали(21).
В книге подробно показана лагерная повседневная жизнь: прибытие военнопленных, размещение, одежда, питание, гигиенические условия, распорядок дня, труд пленных, система штрафов.
Советские военнопленные должны были ходить на работу только в униформе Красной армии, любая попытка заменить её безоговорочно пресекалась. На верхней одежде должен был быть отличительный знак «SU». В начале февраля 1942 г. германское командование приказало привлечь советских пленных к изготовлению предметов одежды и деревянных башмаков. Смертность, особенно в первые месяцы пребывания, была очень высокой. В декабре 1941 г. началась эпидемия сыпного тифа, и вскоре шталаг был закрыт на карантин. За месяц умерло около 700 человек. В августе 1942 г. погибало 40—50 пленных в день. С августа 1943 г. по апрель 1945 г. умерло 360 советских пленных. Всего же в шталаге XVII В КрэмсТнейксендорф умерло 1700 чел (22) (эта цифра отличается от приведенной Шпекнером).
Штельцль-Маркс поднимает проблему: существовало ли движение сопротивления советских пленных в шталаге XVII В Крэмс-Гнейксендорф? Она утверждает, что в шталаге были различные формы коллективного и индивидуального сопротивления: прослушивание иностранного радио, отказ от работы, саботаж, сопротивление охранникам, побеги(23). Победа Красной армии в Сталинградской битве стимулировала активность участников сопротивления.
Среди советских военнопленных велась активная агитация в пользу сотрудничества с немцами, а также вербовка в Российскую освободительную армию и лагерную полицию. Разжигался раздор между русскими и украинцами. Издавались газеты «Новое слово» и «Крик», брошюры и листовки, хотя их влияние было незначительным.
Штельцль-Маркс справедливо отмечает, что советские военнопленные являлись жертвами двух тоталитарных диктатур: нацистской и сталинской(24). Приказ И.В. Сталина № 270 от 16 августа 1941 г. сыграл в их судьбе роковую роль. Советские воины и генералы, оказавшиеся в плену, объявлялись «злостными дезертирами», трусами и изменниками Родины. Многие из них направлялись в советские штрафные лагеря и на принудительные работы. Автор подробно рассматривает проблему репатриации советских пленных, активную агитационную и пропагандистскую работу сталинских спецорганов среди пленных за возвращение на Родину. Особое значение придавалось плакатам, которые печатались десятками тысяч. Например, плакат «Мы ждем тебя домой из немецкой неволи!» был напечатан тиражом 25 тыс., а плакаты «За муки, за раны я отомщу немцам!» — 10 тыс., « Здравствуй, Родина-мать!» — 25 тыс. экземпляров (25).
Государство, общественность и отдельные граждане Австрии много делают для сохранения и ухода за могилами советских граждан, возвращения погибшим их имен. В 2005 г. в Австрии была опубликована книга П. Сикеля «Советские могилы второй мировой войны в Австрии», вызвавшая большой резонанс. К сожалению, в России она почти неизвестна. Книга Сикеля дает наиболее полное представление о советских гражданах, погибших на территории Австрии. До сих пор имена многих умерших неизвестны. Советские граждане, умершие в Австрии, похоронены на 216 воинских кладбищах, расположенных по всей Австрии. Сикель попытался восстановить имена погибших. Его книга — памятник десяткам тысяч людей. Автору удалось доказать, что число граждан Советского Союза, по разным причинам погибших на территории Австрии во время второй мировой войны и преданных австрийской земле, составляет 70 000 чел., из них 26 000 бывших солдат и офицеров Красной армии, павших в ходе боевых действий на территории этой страны. В Австрии похоронены 44 000 советских военнопленных, принудительных рабочих и интернированных(26).
Воспоминания бывшего советского военнопленного Д. Чирова, узника лагеря Крэмс-Гнейксендорф «Среди без вести пропавших»(27), к сожалению до сих пор не опубликованы на русском языке. Большое предисловие к ним написала Б. Штельцль-Маркс. Воспоминания эти представляют большой интерес. В шталаге Крэмс-Гнейксендорф он оказался в ноябре 1941 г. и пробыл в нем до конца войны. Перед этим он находился в шталаге VIII F / 318 Ламсдорф (Польша), в котором было размещено 300 тыс. военнопленных из 16 стран, среди них 200 тыс. советских пленных. Умерло более 40 тыс. человека. 8 мая 1945 г. Чиров был освобожден советскими войсками. В августе мобилизован, а в конце декабря 1945 г. демобилизован. После войны преследованиям не подвергался. Закончил филологический факультет Карагандинского университета, в 1960 г. защитил кандидатскую диссертацию, стал доцентом. Сейчас он живет в Караганде, пенсионер.
Работы австрийских историков повествуют о ранее неизвестных нам трагических судьбах советских военнопленных в Австрии и позволяют восполнить существенный пробел в отечественной историографии.
1. КАРНЕР С. Архипелаг ГУПВИ: плен и интернирование в Советском Союзе: 1941—1956. М. 2002.
2. BISCHOFG, KARNERS, STELZ-MARX B. Einleitung. — Kriegsgefangene des Zweiten Weltkrieges. Gefangennahme-Lagerieben - Rfjckehr. Wien - Munchen. 2005 S. 9,13,24.
3. BISCHOF G. Kriegsgefangenschaftals internationaies Forschungsthema. —Kriegsgefangene des Zweiten Weltkneges. S.41,46.
4. SPECKNER H. Kriegsgefangeneniager in der «Ostmark». — Kriegsgefangene des Zweiten Weltkneges, S 335.
5. SPECKNER H. In der Gewalt des Feindes. Kriegsgefangeneniager in der «Ostmark» 1939 bis 1945. Wien — Munchen. 2003, S. 32-33.
6. Ibid., S. 212.
7. Ibid., S. 339.
8. SPECKNER H. In der Gewalt des Feindes, S. 218.
9. Ibid., S. 212,211.
10. Ibid., S. 229,212.
11. Ibid, S. 259
12. SPECKNER H. Kriegsgefangeneniager in der «Ostmark», S. 340.
13. Ibid, S. 341.
14. SPECKNER H. In der Gewalt des Feindes, S. 300.
15. ibid, S. 307,312-313,213.
16. SPECKNER H. Zum Arbeitseinsatz der Kriegsgefangenen in der «Ostmark» 1939 bis 1945. — Konflikte und Kriege im 20. Jahrhundert. Aspekte ihrer Folgen. Graz - Wien - Klagenfurt. 2002, S. 305, 309,310,315.
17. BISCHOF G, KARNER S, STELZ-MARX B. Op. cit, S 15.
18. STELZ-MARX B. Zwischen Fiktion und Zeitzeugenschaft. Amerikanische und Sowjetische Kriegsgefangene in Stalag XVIIВ Krems-Gneixendorf. Tubingen, 2000, S. 13.
19. STREIT CH. Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941—1945. Bonn. 1991, S.10.
20. STELZ-MARX B,S. 14,41,42.
21. Ibid, S. 37-38,43,45-46,48,50.
22. Ibid, S. 69-70, 77,79,80.
23. Ibid, S. 93,95.
24. Ibid, S. 175,214.
25. STELZ-MARX B. Der Krieg der Bilder. Plakate der sowjetischen Repatriierungsverwaltung 1944—1945. — Konflikte und Kriege im 20. Jahrhundert, S. 325—326,330— 331.
26. SIXL P. Sowjetische Kriegsgraber in Osterreich — Советские могилы Второй мировой войны Б Австрии. Graz — Wien-Klagenfurt. 2005, S. 11.
27. Unter den Verschollenen. Ermnerungen von Dmitry Cirov an Kriegsgefangeneniager Krems-Gneixendorf 19^ 1 bis 1945. Horn — Weidhofen/Thaya. 2003.
28 Ibid
https://ss208.livejournal.com/19184.html
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
