Дата: Понедельник, 29 Сентября 2014, 22.45.33 | Сообщение # 2
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Информация о захоронении Страна захоронения Финляндия Регион захоронения губ. Уусимаа Номер захоронения в ВМЦ З358-75 Место захоронения Лапинярви Дата создания современного места захоронения 11.08.1941 Дата последнего захоронения 11.08.1941 Вид захоронения братская могила Состояние захоронения хорошее Количество могил 1 Захоронено всего 6 Захоронено известных 6 Захоронено неизвестных 0 Кто шефствует над захоронением члены окружной организации коммунистической партии Финляндии в губернии "Уусимая"; г. Хельсинки
Дата: Понедельник, 29 Сентября 2014, 22.49.50 | Сообщение # 3
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
БЕЗ ВЕСТИ?...
Статья в газете «ПРАВДА» 3 ноября 1982 года
10 августа 1941 года с боевого задания– налета на Берлин– не вернулся тяжелый бомбардировщик ТБ-7 (ПЕ-8), входивший в 432-й авиационный полк 81-й авиационной дивизии дальнего действия, подчиненной непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования. Одиннадцать советских семей, по числу членов экипажа, получили скорбные извещения: «Пропал без вести...» Спустя сорок один год удалось точно установить обстоятельства и место гибели экипажа.
«Секретно. Оперативная сводка войск ПВО и ВВС Финляндии №92. 10 августа 1941 г. 6 часов: Первый округ ПВО: 1 час 17 минут– 2 часа 3 минуты, четырехмоторный самолет проследовал курсом Порккала– Тервалампи- Раямяки– Мянтсиля, где совершил вынужденную посадку в 500 метрах юго-восточнее станции Лапиньярви. Самолет сгорел...»
Приведенную сводку один из нас отыскал в этом году в военном архиве Финляндии. В следующей сообщалось, что бомбардировщик типа ТБ-7 почти полностью, за исключением хвоста, уничтожен огнем уже на земле. Обнаружены тела пяти летчиков, три целых парашюта, восемнадцать баллонов с кислородом и другие предметы. Пять человек взяты в плен. Они были изранены, с трудом держались на ногах. Пленные сказали лишь, что о задании им ничего неизвестно, в результате обстрела самолет был сильно поврежден, а командир корабля погиб до посадки. Фамилии пленных: Антипов, Кизилов, Шарлыков, Кириллов, Крысин. ...Шел июль сорок первого. На подмосковном аэродроме принимали пополнение и отправляли в город на Волге, на завод, который строил гигантские четырехмоторные машины, способные донести несколько тонн бомб примерно от Москвы до Берлина. Живущий ныне в Риге бывший начальник оперативного отдела дивизии А.Я.Ольшвангер написал нам, что командование дивизии ежедневно докладывало в Кремль о готовности самолетов. Александр Иванович Панфилов, тридцатитрехлетний командир корабля, со своим экипажем познакомился в городе на Волге на заводском аэродроме. Народ подобрался стоящий. Вторым пилотом у него оказался старший лейтенант Максим Иванович Антипов, удостоенный ордена Красного Знамени за финскую кампанию, штурманом– старший лейтенант Григорий Степанович Болобошко. Бортинженер, воентехник 1 ранга Аглям Гайнутдинович Гайнутдинов пришел из НИИ ВВС. Бортмеханик Василий Ефимович Тюшкин, воентехник 1 ранга, получил орден Красной Звезды тоже за финскую. Еще два офицера в экипаже– носовой стрелок лейтенант Иван Владимирович Шатров и кормовой стрелок младший лейтенант Станислав Иванович Кизилов. Остальные члены экипажа были сержантами: бортрадист Василий Иосифович Станевский и стрелки– Константин Васильевич Шарлыков, Георгий Александрович Кириллов и Михаил Михайлович Крысин.
«ТБ-7... выстроились в ряд на аэродроме завода. Сотни инженеров и механиков, летчиков и оружейных мастеров трудились дни и ночи напролет, чтобы привести их в боевую готовность. Счет рабочим часам уже не велся...». (Из воспоминаний Э. К. Пусэпа).
В первых числах августа комбриг Водопьянов доложил, наконец, в Ставку: дивизия готова к ведению боевых действий. Комдива вызвали в Москву. На листе бумаги в клетку Верховный Главнокомандующий синим карандашом написал: «Тов. Водопьянову...»- Это был первый боевой приказ дивизии– нанести удар по Берлину. И этот небольшой листок открывает "дело" 81-й авиадивизии, хранящееся в Центральном архиве Министерства обороны в Подольске. Поздним вечером 9 августа 1941 года на аэродроме подскока в Пушкине под Ленинградом заурчали моторы. В 22.00, замыкая колонну, в воздух поднялся самолет Александра Панфилова. Для этого экипажа первый боевой вылет оказался последним... Вместе с другим финским журналистом Раймо Лайне один из нас нынешним летом ездил в местечко Лапиньярви, расположенное примерно в ста километрах от Хельсинки. На автобусной станции зашли перекусить в кафе. За стойкой бара стояла пожилая женщина. Не помнит ли госпожа Улла Колкка, так ее звали, как осенью 1941 года в этих местах упал советский самолет? – Как же, я сама ходила смотреть его остатки,– ответила она.– Ночью послышался громкий гул, утром я узнала, что упал советский бомбардировщик. Все, кто в нем был, оказались мертвыми, хотя нет, кажется, кто-то остался в живых... Госпожа Колкка подсказала, что живущий недалеко от автобусной станции Тюко Бломквист будто бы хоронил погибших летчиков... Тем временем работники Управления кадров ВВС Советской Армии отыскивали карточки на членов экипажа. Увы, сведения оказались крайне скудными: "не вернулся с боевого задания", "пропал без вести". И все. Иван Васильевич Лисицын, один из участников того самого налета на Берлин, до войны работал вместе с Аглямом Гайнутдиновым в НИИ ВВС. Он- то и подсказал адрес семьи пропавшего без вести бортинженера: город Фрязино Московской области. Встречу с вдовой летчика Рахимой Мухамедовной и дочерью Розидой, инженером одного из подмосковных предприятий, описать трудно. Нет для этого подходящих слов... Мы долго листали альбомы с фотографиями. Вот снимок, подобные которому есть, без сомнения, в каждой семье: муж, жена, ребенок– девочка с большущим бантом. Счастливые лица. Как же мало счастья отпустила им жизнь! Точно такую же фотографию, сделанную и 1940 году в Новгороде, привезла на днях в редакцию Дина Васильевна Лалетина, техник из Ленинграда, -дочь бортмеханика Тюшкина.
"Отцу, как ни странно, дали отпуск в начале июня сорок первого. Из Бобруйска мы приехали в Ленинград. И тут– война. Что делать? Отец отвез нас к маминым родителям в деревню Радони под Новгородом, а сам– снова на вокзал, в часть свою возвращался. Мы с мамой провожали его. Поезд подошел, он обнял нас и долго стоял на подножке... А что с нами стало? Лучше не вспоминать. В августе уже гитлеровцы пришли в деревню..." (Из рассказа Д. В. Лалетиной), Носовым стрелком в экипаже Панфилова летел Иван Шатров, уроженец Калининской области. Работница паспортного отдела областного управления внутренних дел Л. И. Кашина сообщила в редакцию, что в селе Старая Торопа отыскался двоюродный брат летчика, тот подсказал московский адрес родного брата Шатрова, а уж он дал такие сведения: Иван женился в тридцать шестом году, уехал потом в Москву, а оттуда– в Челябинск, в военное училище. Родители и жена Ивана, когда началась война, жили в Старой Торопе, где и погибли в оккупации. Второй пилот Максим Антипов родился в селе Зверовичи на Смоленщине. Работники Краснинского райкома партии смогли установить лишь адрес двоюродного брата летчика, живущего в подмосковной деревне Юрьево. С помощью Можайского отдела внутренних дел ниточка протянулась в подмосковную Опалиху к родной сестре пилота, а от нее– в Чугуев под Харьковом, где живет вдова Антипова, Елизавета Михайловна.
«Мне очень печально, что так поздно узнала я о месте гибели мужа, никогда не смогу приехать на могилу. Нашей дочери Елене сорок шесть, сыну Валерию сорок два. Оба они семейные, и у меня есть три внука и правнук... Максим, уходя на фронт, на прощание сказал мне, чтобы берегла я детей, а если что– государство поможет вырастить и воспитать. Максим был хорошим летчиком, участвовал в тушинских воздушных парадах. Перед войной мы жили под Москвой. Его назначили в дивизию Водопьянова, а меня с детьми эвакуировали в Оренбург. Может быть, детям удастся посетить могилу отца...» (Из письма Е. М. Антиповой).
...С Тюко Бломквистом мы встретились в гараже, где он разбирал старый автомобиль. Бломквист рассказал: – Не помню точных дат, но в тот день, когда упал самолет, я вместе с братом Хьялмаром отправился на место катастрофы. Шюцкоровцы приказали нам копать могилу. – Сколько человек вы похоронили? – В самолете их было, кажется, одиннадцать. Шестеро погибли. Пятерых похоронили сразу же. Потом Хьялмар случайно нашел под огромным валуном еще одного мертвого летчика. Мы его похоронили вместе со всеми. – Я заготавливал тогда дрова из деревьев, поломанных самолетом при падении,– поясняет Хьялмар Бломквист.– Летчика вытащили из-под камня. На поясе у него висел наган, в кармане был складной нож, а в кошельке– фотография молодой женщины. – Самолет был четырехмоторный, размах крыльев метров сорок, я шагами мерил,– перебивает Тюко брата.– Он разломался, но хвостовая часть длиной семь-восемь метров осталась целой. При снижении самолет левым крылом зацепился за ель, его развернуло. И тут же он врезался в валун... День за днем расширялась сфера поиска родных погибших летчиков. На хуторе Веселом, что в Ростовской области, по имеющимся у нас сведениям, живут родственники воздушного стрелка Михаила Крысина. Из подмосковного города Долгопрудного в редакцию приезжал родной брат бортрадиста Василия Станевского– подполковник запаса В.Станевский. Он сообщил, что Василий после школы– родом они из белорусского города Борисова– поступил в Московский авиационный институт. Проучился немного и был призван в армию, окончил курсы радистов, стал летать. Отец не дождался какого-либо известия о сыне– несколько лет назад умер... Не дождалась вести о сыне, Косте Шарлыкове, башенном стрелке, и его старушка мать: умерла она два года назад. Заведующий отделом пропаганды Павловского-на-Оке горкома партии А.М. Семиков прислал нам фотографию красивого молодого человека. В Павлове сейчас живет сестра воина– А.В. Белицкая. А что же известно о семье командира, Александра Ивановича Панфилова? Его жена, получив в августе сорок первого похоронку, умерла неделю спустя. Недолго пережила ее и мать пилота...
По сей день мы не располагаем какими-либо сведениями, кроме, разумеется, картотечных, о штурмане Григории Болобошко, родившемся в селе Гора под Новгородом, и воздушном стрелке ленинградце Георгии Кириллове. В Финляндии все что можно было выяснить, мы выяснили. Вплоть до того, что взятых в плен Антипова, Шарлыкова, Кириллова и Крысина отправили в распределительный лагерь военнопленных №1, где они были расстреляны и захоронены в общей могиле близ поселка Настола (по справке военного архива). Кизилов же чудом уцелел. Он вернулся из плена, некоторое время служил еще в армии, после демобилизации жил в Ленинграде, где спустя двадцать лет после войны погиб в результате несчастного случая. Осталось побывать на месте катастрофы ПЕ-8. Хьялмар Бломквист вызвался нас проводить. Примерно с километр мы ехали по лесной дороге. Потом местность стала настолько болотистой, а проложенные трактором колеи столь глубокими, что машину пришлось оставить и продолжить путь пешком. Пройдя более километра, мы вышли к месту, где рос молодой лес. Бломквист показал большой камень: в него и врезался самолет. Вокруг валялись оплавленные куски металла, обломки каких-то труб и другие металлические предметы, обрывки пулеметной ленты. Бломквист показал место, где он нашел под камнем тело погибшего летчика, и, наконец, небольшую ложбинку на поляне– последнее пристанище шести летчиков. ...Вот и конец этой истории, растянувшейся на сорок с лишним лет. Сорок один год спустя мы можем восстановить картину первого и последнего боевого вылета экипажа Панфилова. Вскоре после взлета самолет попал под сильный зенитный огонь. Повреждения оказались серьезными, а главное, был убит командир. Пролетев около четырехсот километров над Финским заливом, самолет начал разворот в сторону дома. Описав дугу над южной частью Финляндии, бомбардировщик, на борту которого, ко всему прочему, начался пожар, рухнул, не долетев какой-то малости до границы. А другие экипажи до Берлина дошли...
Матти ПЮКЯЛЯ. (Корр. газеты «Тиедонантая»). Алексей ГОРОХОВ. (Спец. корр. «Правды»). Хельсинки – Москва.
Дата: Понедельник, 29 Сентября 2014, 22.51.55 | Сообщение # 4
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Спите спокойно, наши мужья, мы нашли вас. ЧЕРЕЗ 46 ЛЕТ.
Газета " Тиедонантная " Финляндия. Перевод с финского. август 1987г.
Лапиньярви. Переводчик переводил рассказ о структуре газеты "Тиедонантая" группе людей. Две среднего возраста женщины осматривались по сторонам, а трое постарше сидели на редких стульях в ожидании- вряд ли только ради того, чтобы дать отдохнуть ногам. Это были родственники погибших членов экипажа советского самолета, упавшего в 1941 году в Лапиньярви, и среди них один, оставшийся в живых член экипажа. Моим заданием было сделать репортаж в газету о замкнувшемся круге: единственный оставшийся в живых член экипажа советского самолета ТБ-7 вернулся сюда через 46 лет. В Советском Союзе полетом и судьбой экипажа занимался корреспондент "Правды" Алексей Горохов. Корреспондент "Тиедонантая" в Москве Матти Пюкяля вместе с Раймо Лайне, со своей стороны, нашли место падения самолета в Финляндии, установили кто из погибших похоронен и где, пытались проследить судьбу оставшихся в живых. Из 11 членов экипажа шестеро были похоронены на месте падения, двое вернулись в СССР после войны, а судьба трех еще не выяснена. Об этом было рассказано раньше в "Тиедонантая" и "Правде". Мы сидели в зале заседаний газеты. Рассказ был о тяжелом бомбардировщике, который был подбит противоздушной обороной севернее Хинденмаа: он был вынужден повернуть назад. В два часа ночи он оказался в воздушном пространстве Финляндии и из-за повреждения двигателей упал на землю в Лапиньярви.
КРЫСИН
Единственный оставшийся в живых член экипажа, бывший воздушный стрелок, младший сержант Михаил Крысин, ныне пенсионер из Тульской области, рассказал, что он мало, что помнит до падения. "Когда я выпрыгнул из самолета, то я уже был ранен. Мы ушли далеко от места. Я просил, чтобы товарищи оставили меня под кустом, поскольку я не мог идти, и узнали, где мы находимся. Мы предполагали, что находимся в Эстонии или Латвии. Товарищи не оставили меня, а понесли дальше. Под утро мы нашли хутор и украли бидон молока. Некоторые из нас отправились забрать из самолета аварийный запас, но были задержаны, остальных задержали в этом же лесу. Затем последовала отправка в Хельсинки, допросы, а затем в Лахти, допросы и, наконец, лагерь в Кеми. Оставшихся в живых разъединили. Из лагеря Крысин после окончания войны попал на работу на хутор Ээту Куйкка в деревне Торвола и через полтора месяца вернулся домой. Теперь он снова здесь через 46 лет. Как вы видите, я здоров и жив, хотя всем возвращавшимся домой бывшим заключенным говорили тогда, что их расстреляют или отправят в Сибирь.
ВДОВЫ
Аглан, муж Розины Гайнутдиновой, был летчиком-испытателем в институте военно-воздушных сил и поэтому отправлен вместе с самолетом ТБ-7 на бомбардировку и пропал. " В октябре 1941 года я получила официальное сообщение, что мой муж пропал. Когда Кизилов (второй, кроме Крысина, вернувшийся из Финляндии из военного плена) вернулся в свое подразделение, друзья мужа прислали мне письмо, где говорилось, что самолет упал в Финляндии и все, кроме Кизилова, погибли. В 1982 году к нам пришел Алексей Горохов и рассказал, что произошло. В то же самое время Матти Пюкяля с Раймо Лайне разыскивал могилу, и одновременно братьев Блюмквист, которые похоронили наших мужей. 3 ноября 1982 года в "Правде" появилась статья Алексея Горохова и Матти Пюкяля. С этого времени эти три семьи подружились" Вдова Григория Болобошко Татьяна поручила своему сыну Аркадию рассказать свою историю. "Мы тоже получили данные в 1941г. что отец пропал. Все время до 1982 года мама жила надеждой и в неизвестности. Много раз мы связывались с военными архивами и журналистами, которые писали на эти темы. Только в ноябре 1982 года из статьи узнали о его судьбе. В ней упоминалось, что Горохов не знал, где жила семья Болобошко. Мы позвонили ему, и он попросил нас написать все, что мы знаем о судьбе отца, и затем написал об этом в "Правде". Много раз мы были в Москве у Гайнутдиновых, а также у ленинградцев, а с братом Борисом в Тульской области у Крысина. Все мы ждали этого посещения могилы в Лапиньярви. С их гибели прошло 46 лет". Вдова Василия Тюшкина Евдокия поручила своей дочери Дине рассказать свою часть истории. "В начале войны мы были на отдыхе в Ленинграде- далеко от места службы отца в Белоруссии. Об отце я помню только то, что он связался с местом службы из Ленинграда и затем у него было много работы: он часто упоминал ТБ-7. В августе 1941г мы оказались на окуппированной немцами территории. Они выслали нас в Латвию. В 1944 году, когда наши войска освободили Латвию, мы вернулись в Ленинград и тогда узнали, что отец пропал. До 1982 года мы знали только это. И вот узнали, что могила в Финляндии. После встречи с Алексеем Гороховым мы встретились с близкими других погибших уже как с родными и последние пять лет мы надеялись, что сможем собраться вместе, чтобы почтить память наших близких. Все еще не верится, что мы встретились на их могиле в этот день."
ОФИЦИАЛЬНОЕ
"У меня такое впечатление, что это был в свое время сильный человек",вспоминает Эрик Эквист во дворе мотеля Лапиньярви и снова пожимает руку Михаилу Крысину. Эрик видел как унесли бидон с молоком, хотя советские летчики его не заметили. "Хорошо, что сейчас мы встречаемся в мирное время",- начал мэр Карл Стенвалл. Сейчас вы находитесь вблизи от того места, где закончился жизненный путь ваших родных, далеко от Родины. Надеюсь, что пребывание здесь в Лапиньярви даст вам успокоение. Надеюсь, также, что мир и дружба между нашими странами будут укрепляться и развиваться", закончил он. Алексей Горохов и Михаил Крысин вновь рассказали о подробностях полета. Эрик, который сидел за столом гостей рядом с Михаилом, тихо расспрашивал его, подыскивая русские слова. Вдовы сидели и ждали, некоторые закрыв глаза.
БРАТЬЯ БЛОМКВИСТЫ
Увеличившаяся наша группа расселась по машинам. Здесь были приглашенные члены КП Финляндии округа Уусимаа и его местных отделении вместе с Эриком Энквистом и редакторами. Поездка закончилась у братьев Бломквист. Они были последним связующим звеном между погибшими 46 лет назад мужьями и их вдовами, отцами и их четырьмя детьми военной поры- Тюко и Ялмар Бломквисты стали близкими друзьями с теми тремя семьями из различных районов Советского Союза. В их мыслях они жили уже пять лет. Каждый в свою очередь благодарил их за похороны родных и чувства нельзя было больше скрывать- да и не требовалось. "Мы боялись уже, что кто-нибудь из нас не доживет до приезда сюда."- сказал кто-то от имени всех.
ТРОПА
На могилу ведет лесная дорога. Она была, в основном, сделана для вывоза остатков самолета. Дорога была под водой и пришлось одеть резиновые сапоги. Вскоре дорога перешла в тропу, и наша группа растянулась. Сыновья Болобошко поддерживали мать на трудных участках дороги. Дочери Гайнутдинова и Тюшкина шли вдвоем, беседуя тихо между собой, а их матери позади. Михаил Крысин и Эрик Эквист своей парой. Я поравнялся с Евдокией Тюшкиной. Опасался, что она может оступиться, опираясь на палку. Она кивком поблагодарила за помощь и наклонила голову. "46 лет я ждала эту тропинку," произнесла она, глядя поверх нас, меня и переводчика.
МОГИЛА
На камне, о который разбился ТБ-7, силами партийной организации прикреплена доска в память о советских летчиках. Окружная организация также организовала установку гранитных столбиков вокруг места захоронения. Из покойных пятеро похоронены в одной могиле в паре метров от камня и один, найденный позже, у основания камня. Война наконец-то закончилась для этих семей. Они окружили могилу: три пожилые женщины с детьми и товарищ погибших по оружию. Розана Гейнутдинова, наконец, взяла себя в руки и сказала: "В августе 1941 года здесь захоронили шестерых советских летчиков. Только через 41 год после их гибели мы услышали об этом. В поисках их проделали большую работу Матти Пюкяля, Раймо Лайне и Алексей Горохов. Мы сердечно им благодарны, что они нашли могилу и, особенно, братья Бломквист, которые похоронили их. Финские коммунисты и друзья много нам помогли и только в условиях мира мы могли встретиться так. Глубокий поклон всем, всем! И затем она повернулась к могиле: "Спите спокойно наши мужья, мы нашли вас через 46 лет. Ваши дети выросли с нами, и они уже старше вас"- продолжала она.
НАЗАД К ЖИЗНИ
Были возложены цветы и венки на могилу. Привезенную родными каменную плиту поставили у основания камня, с тем, чтобы позже укрепить на нем. Кто рассеивал привезенную с Родины землю, а кто собирал в носовой платок зеилю с могилы. Евдокия Тюшкина вытерла слезы, выпрямилась и осмотрелась спокойно, стараясь все запомнить. Сыновья Болобошко привезли саженец белорусской рябины из родной деревни отца. Из-за отсутствия лопаты для саженца выкопали ямку палками. Родственники интересовались будущим могилы. Председатель округа Аарно Ниеминен сообщил, что хозяин земли обещал, что место захоронения сохранит и его можно посещать. Председатель отделения Пукаро Олави Манделин сказал, что пока существует их отделение, оно будет беспокоиться о могиле. Позже, вечером, в мотеле родственники устроили поминки.
ПО ПРИКАЗУ СТАЛИНА
Во время Второй мировой войны немцы бомбили Москву уже 22 июля 1941 года. Моральное значение бомбардировки было большим, чем военное. Советское военное руководство приказало авиации Балтийского Флота нанести удар мести по Берлину. Самолеты бомбили в ночь с 8 на 9 августа 1941 года еще нормально освещенный Берлин. Руководство Третьего Рейха обвинило в этом налете англичан, которые на следующий же день опровергли сами это. Следующий приказ о бомбежке был дан сухопутной авиации. Для его выполнения были использованы только что сделанные на Казанскою заводе и прилетевшие новые тяжелые бомбардировщики ТБ-7. Конструкция самолета и моторы представляли еще проблему, а их конструкторы были в тюрьме. Самолеты поднялись в воздух по личному приказу Сталина в 22 часа 10 мин 10 августа 1941 года с аэродрома в г. Пушкин. Указанный самолет поднялся в воздух последним и опоздал минут на десять из-за неудавшейся рулёжки предыдущего самолета. Севернее острова Хииденмаа противовоздушная оборона, неизвестно чья, открыла по ним огонь- Алексей Горохов напомнил, что речь идет о приказе Сталина, и налёт держался в секрете. Вполне возможно, что и советские ПВО могли обстрелять неизвестный самолёт. С другой стороны, линия фронта все время смещалась на восток и советские войска уже ушли с Хииденмаа. Советские власти забрали самолет после войны. ТБ-7 был в то время образцом и соответствовал американскому самолету Б-27. В Финляндии предполагали, что самолет доставил десант, в частности, на том основании, что группа была из 11 человек. В ТБ-7 экипаж был из 11 человек. Упавших в море бомб было четыре тонны.
