|
Совместное содержание иностранцев в немецких шталагах
|
|
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 13.20.42 | Сообщение # 91 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Сравнительная таблица по лагерям, 1.2.1943
https://wwii.germandocsinrussia.org/
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Пятница, 16 Апреля 2021, 01.12.08 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 13.33.39 | Сообщение # 92 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Сравнительная таблица по лагерям, 1.8.1944
https://wwii.germandocsinrussia.org/
|
| |
| |
| AgniWater71 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 13.57.15 | Сообщение # 93 |
Группа: Администратор
Сообщений: 15282
Статус: Присутствует
| Спасибо, про Фонд 500 по знакам было видно. А поточнее Вы ссылки не фиксировали? увы, не все в этом фонде свободно ориентируются... 
Ольга, Новокузнецк
Молчат гробницы, мумии и кости, - Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте Звучат лишь письмена (И. Бунин)
Сообщение отредактировал AgniWater71 - Среда, 14 Апреля 2021, 13.59.37 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 14.02.54 | Сообщение # 94 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Цитата AgniWater71 (  ) Спасибо, Фонд 500, поняла. А поточнее Вы ссылки не фиксировали? увы, не все в этом фонде свободно ориентируются...
К сожалению нет((( И я не ориентируюсь, если честно особо.
Когда-то себе сохранял документы, но по глупости не записал все данные.
Буду искать точные ссылки, пройдусь в свободное время по фонду. Или кто-то, возможно, кинет
|
| |
| |
| AgniWater71 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 14.27.03 | Сообщение # 95 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 15282
Статус: Присутствует
| Свободное время у педагога? Наверное, из области фантастики...
Ольга, Новокузнецк
Молчат гробницы, мумии и кости, - Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте Звучат лишь письмена (И. Бунин)
|
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 14.42.26 | Сообщение # 96 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Цитата AgniWater71 ( ) Свободное время у педагога? Наверное, из области фантастики...
Ну иногда суббота - выходной)) Если нет конкурсов, олимпиад, допзанятий. А так - воскресенье))) Законный выходной день)) Буду работать по теме в свой законный выходной)))
|
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 15.35.24 | Сообщение # 97 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| К вопросу о советских секторах на территории шталагов и возможных контактах с пленными из других государств
Stalag X C, Oflag X C
СХЕМА
Лагерь X C:
Oflag X C - офицерский лагерь (в основном, - для французов). Занимал основную территорию.
Stalag X C - по схеме там находились поляки и советские военнопленные.
http://www.wir-wussten-nichts-davon.de/wwnd_Se....o1.html
https://www.arvia.be/archive....ienburg
Stalag X C
Видим, что:
Бараки E-I – Polnische Kgf. (Polnische Kriegsgefangene – Польские военнопленные)
Барак К – Sowj. Kgf. (Sowjetische Kriegsgefangene – Советские военнопленные)
Барак К стоит отдельно, дополнительно ограждён колючей проволокой.
Количество военнопленных в лагере:
1.6.1942:
поляки - 524.
советские - 6981.
1.2.1943:
поляки - 317.
советские - 9835.
1.8.1944:
поляки - 276.
советские - 11865.
Один барак для стольких тысяч пленных из СССР? Делаем вывод, что стационарно в лагере находится небольшая часть пленных. Остальные - в рабочих лагерях и командах.
Контактировали ли советские военнопленные с другими пленными?
С французами менее вероятно. А вот с поляками - скорее всего да. По крайней мере, могли наблюдать жизнь польского сектора. Да и, простите за прямоту и подробность, туалет был общим. Там-то точно пересекались.
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Среда, 14 Апреля 2021, 15.37.00 |
| |
| |
| Саня | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 16.37.59 | Сообщение # 98 |
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Присутствует
| Цитата AgniWater71 ( ) А поточнее Вы ссылки не фиксировали?
у нас здесь
http://www.sgvavia.ru/forum/30-8754-1
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 17.02.46 | Сообщение # 99 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag IV B Mühlberg
ПЛАН
Советские сектора лагеря:
Явно читаются надписи "Russians"/ "Russian"
Внизу плана - "Russians workshops" - русские мастерские.
По центру - мне видится "Russian Canteen" - русская столовая.
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
1) Ю.В.Владимиров «Как я был в немецком плену»:
...Советским пленным было запрещено бывать в блоке VII (блок для военнопленных из Польши, Франции, Бельгии, Великобритании, Югославии (сербов), Греции, США и Индии, примеч. - kireishin2016), а его обитателям – у нас. За этим следили специальные часовые, но они пропускали обитателей блока VII "гулять" в блок IV (блок для постоянного размещения советских военнопленных, примеч. - kireishin2016), если те угощали часового сигаретой или шоколадом. Охранниками лагеря были в основном пожилые солдаты-нестроевики, комиссованные после ранения, бывшие фронтовики, а также имевшие четырех и более несовершеннолетних детей или с тяжело больными женами при наличии маленьких детей.
Из несоветских военнопленных труднее всего жилось в лагере сербам и полякам (в конце 1943 года к ним присоединились итальянцы), а также отчасти французам, бельгийцам и немногочисленным грекам. Эти пленные были вынуждены работать в Мюльберге, куда уходили рано утром. А англичане и американцы не работали. Я видел, как эти пленные гоняли по заснеженному полю футбольный мяч и упражнялись на турнике. Не работали также и индийские военнопленные.
...Днем я вышел прогуляться и оказался у ограды барака, где содержались пленные индийцы немусульманского вероисповедания. Вдруг один из них направился мне навстречу и поприветствовал меня по‑английски: «Good morning!» и крикнул, подняв кулак правой руки: «Сталинград, Сталинград!» Я продолжил диалог с индийцем, вспомнив английские слова, которые выучил, занимаясь английским языком в институте. Индиец показал мне место, где можно было пролезть к ним между землей и проволочной оградой. Не задумываясь об опасности быть застреленным, я пополз «по‑пластунски», однако задел за один из шипов колючей проволоки и порвал на спине свою новенькую французскую шинель.
Индийцы повели меня в свой барак и представили товарищам как русского гостя. И что тут началось! Многие стали пожимать мне руки и даже целовать меня. Меня усадили за стол и начали приносить мне подарки: шоколад, печенье, белые сухари, много кусочков сахара, конфеты и банки с консервами, даже двадцать прекрасно пахнувших сигарет «Medium». Поскольку все вещи в карманы не умещались, мне дали пакет. Им очень понравилось, что я, хоть и плохо, но говорю по‑английски. Они все спрашивали и спрашивали меня о «великой победе русских в Сталинграде», вообще о русских, о Советском Союзе, России, Москве, Сталине и многом другом.
Я хотел спросить, где эти индийцы попали в плен, но не стал, считая этот вопрос в данной ситуации неуместным. А они всё же задали мне очень неприятный вопрос: «Почему ваш вождь Сталин не заботится о своих людях в плену и не хочет, чтобы им помогал Международный Красный Крест, посылая продовольствие и организуя переписку с родными. Ведь русские пленные очень сильно голодают и мучаются от произвола немцев». Пришлось ответить, что у меня не получится объяснить по‑английски действия нашего вождя в данном вопросе.
Я хорошо понимал, что тому прекрасному приёму, который мне тогда оказали индийцы, обязан не себе лично, а всему народу своей страны и ее армии. Наверное, я побыл у индийцев часа два. Они посочувствовали, что моя шинель порвалась при переходе в их блок, а один из них принес зеленые нитки и хотел починить шинель, но я не дал ему это делать, сказав, что вечером сам проделаю эту работу (действительно это я сделал сразу, но не очень хорошо).
Наступало время обеда, и мне надо было возвратиться к себе. Я взял пакет с продуктами и в сопровождении индийцев подошел к дыре в проволочной ограде, через которую пролез утром. Но оказалось, что «задний ход» невозможен из‑за неблагоприятного расположения шипов на колючей проволоке. Поэтому индийцы предложили вернуть меня «законным путем».
Поскольку на мне была французская шинель цвета хаки без опознавательного знака «SU», часовой принял меня за одного из французов, к которым он обычно не придирался, и свободно пропустил всю компанию.
...В один из ближайших дней я сделал вылазку в бараки, где обитали французы, бельгийцы, сербы, греки и поляки. К сожалению, из‑за того, что день был рабочий, бараки оказались более чем наполовину пусты – большинство ушли с утра в Мюльберг и в окрестные крестьянские хозяйства. Остались лишь несколько заболевших, тех, кто не нуждался в получении дополнительного питания у хозяев или вообще мог обходиться без хождения на работу, довольствуясь посылками из дома или из Международного Красного Креста. С обитателями этих бараков мне пришлось общаться на немецком языке. Тогда от них же я впервые услышал часто употреблявшееся с юмором пленными всех национальностей и даже немцами выражение «Камсы – камса» (от французского «так себе») в ответ на вопрос: «Как дела?» У пленных оно означало: «Неплохо, т. е. крадем всё потихоньку и так живём». В этот день при мне произнесли также «знаменитую» фразу «Гитлер капут!». Слово «капут» немцы очень часто говорили, когда что‑то разбивалось, ломалось или выходило из строя.
Сербы, греки и поляки почти ничем не смогли меня «одарить», так как помощь от Международного Красного Креста и от родных до них доходила редко. Сербы были очень душевными в разговорах со мною, но, будучи православными, они очень плохо отзывались о хорватах, особенно об их вожде – немецком прислужнике Анте Павеличе.
Поляков и греков было в лагере лишь несколько человек. С ними я не разговаривал. Основная масса военнопленных поляков жила и работала вне лагерей.
Всё полученное от французов, бельгийцев и сербов – главным образом простые сигареты в пачках – я легко поместил в двух карманах одежды. В свой барак вернулся из блока VII как раз к обеду. При этом сначала перед выходом из территории блока соорудил над головой из полотенца «чалму» и затем подошел к месту, где должен был находиться часовой. Но тот в это время по какой‑то причине оказался в большой куче пленных, пришедших к воротам пищеблока с тележками и ведрами, чтобы получить обед для товарищей в своих бараках. Воспользовавшись этим, убрал с головы «чалму» и незаметно присоединился к тем пленным, благодаря чему благополучно возвратился к себе «домой». Здесь переложил принесенные вещи в вещевой мешок, за которым в моё отсутствие следил майор, пообщался с ним, пообедал, покурил и улегся до ужина спать.
Ночью с первого марта на второе погода в районе лагеря установилась более морозной, чем в предыдущие сутки, и выпал снег, который, однако, часам к 10 утра 2 марта частично растаял. Предполагая, что мне уже скоро придется покинуть Шталаг IV B, я после завтрака всё же решил еще раз посетить блок VII и побывать в нем в оставшихся двух последних бараках, где содержались главным образом англичане и в небольшом количестве американцы. Так как из‑за растаявшего снега грунт под ним стал очень мокрым и мог сильно загрязнить мою одежду при переходе через узкое пространство между колючей проволокой ограды и землей, пришлось отказаться от этого способа, применявшегося в предыдущие дни. Поэтому надумал пройти в блок VII самым «нахальным» и рискованным методом – непосредственно мимо часового, стоявшего на стыке блоков II, III, IV и VI (II — карантинный блок; III — санитарный блок с горячим душем и отделением газовой обработки одежды и белья для уничтожения вшей; IV— блок для постоянного размещения советских военнопленных; VI — пищеблок, примеч. - kireishin2016). Для этого вышел на территорию блока IV, что для всех советских, а также многих несоветских пленных было разрешено, и за первым бараком тайком от посторонних лиц «соорудил» из длинного махрового полотенца «чалму» на голове. А дальше дошёл до барака, где размещалась Особая команда лагеря, повернул за этот барак и вышел от него сзади – с его противоположного конца к месту нахождения часового. Здесь я поприветствовал его по‑английски «Good day!» и, сделав вид, что, как индиец, накануне побывал по делам в Особой команде, преспокойно прошел в блок VII по коридорному пространству между блоками III и VI.
Вслед за посещением индийцев я побывал у англичан и американцев. Оказалось, что ни один пленный в обоих бараках не ходит ни на какие работы. В дневное время они прогуливались по территории блока, играли в карты, шахматы и шашки и читали книги.
Все обитатели бараков приняли меня хорошо и с большим любопытством. Естественно, приветствие и разговор с ними пришлось вести на плохом английском языке, лишь иногда применяя немецкий. Чтобы это посещение было для меня не слишком унизительным, мне пришлось применить некоторую «хитрость». Войдя в барак и представившись, я говорил, что пришёл сообщить союзникам об общей большой радости – победе Красной армии над немцами под Сталинградом. Конечно, они были прекрасно об этом информированы. Они поздравили меня с этим событием, а я сказал с огорчением, что мы не получаем никакой помощи ни от Международного Красного Креста, ни со своей родины. Мой намек сразу поняли, и в результате за 2,5 часа я получил от англичан и американцев 20 пачек сигарет «Medium», с десяток плиток шоколада, много галет, две пачки индийского чая (кстати, индийцы его почему‑то не дали), несколько банок сгущенного молока, какао, натурального кофе и еще что‑то из деликатесов. А еще меня угостили очень вкусным супом из мясных консервов, который я заедал белыми сухариками, и дали кофе с молоком.
Получив от англичан и американцев подарки и рассовав их по всем карманам, я, довольный, возвращался в свой блок. Однако вместо обычного часового я наткнулся на свирепого пожилого фельдфебеля. На мое приветствие «Добрый вечер» он не ответил, так как сразу определил, что никакой я не индиец, а обыкновенный советский военнопленный. Он подозвал меня указательным пальцем правой руки и, ничего не говоря, сильно ударил кулаком по лицу, а потом пригнал меня в лагерный карцер. Ничего не спрашивая, фельдфебель вытащил из моих карманов все дорогие и остродефицитные вещи, но, к счастью, не тронул мои документы, находившиеся в карманах мундира. Увидев банку с натуральным кофе, фельдфебель очень обрадовался и засунул ее в карман своих брюк, а затем распихал по карманам остальные деликатесы, включая пачки сигарет и индийского чая.
План лагеря из книги Ю. Владимирова:
2) Борис Попов "Еще о войне. Автобиографический очерк одного из пяти миллионов"
...Это был международный лагерь, где содержались пленные французы, англичане, поляки, сербы, были и американцы. Позже я встретил венгра, бельгийца и голландца, но это были единичные представители наций, служившие во французской армии. Все они содержались в лагере и, имея статус младшего командного состава, могли не работать. Для советских пленных этот лагерь был транзитным. По прибытии пленные проходили регистрацию, на каждого составлялась карточка с подробным перечнем данных и фотопортретом. Затем формировались рабочие команды и отправлялись в разные города Германии на заводы, фабрики и сельские имения. Здоровых советских пленных в лагере, как правило, не держали.
...Русский блок занимал сравнительно небольшую территорию и был отделен от остального лагеря колючей проволокой и воротами с круглосуточно стоявшим часовым.
...Общение с иностранцами было запрещено. Все военнопленные других стран жили единым лагерем.
...Абсолютное большинство иностранных пленных нигде не работали и, согласно Женевской конвенции, немцы не могли заставить работать младший командный состав, если они не изъявляли на это своего согласия. Время проводили в различных играх: футбол, регби, волейбол, бейсбол. Французы занимались ко всему прочему еще и фехтованием и театральными постановками.
...Прибывших советских пленных в лагере держали недолго – формировали команды и рассылали по объектам, где требовались рабочие руки. Меня в составе 15 человек послали работать на огород, расположенный в зоне ограждения самого лагеря. На огороде уже длительное время работали французы, в большинстве своем крестьяне. Были среди них и коммунист, работавший во Франции совместно с секретарем компартии Морисом Торезом, и граф Де-Риго. Меня удивляло, что нередко, в конфликтных ситуациях, коллеги в ругательном смысле говорили: «Ты коммунист».
Всеми работами руководил фельдфебель Дитц, который больше передоверял руководство венгру Клейну, хорошо говорившему на немецком и французском языках. Через год его отпустили домой и команды возглавил коммунист Комоняк, прилично владевший немецким языком.
На огороде выращивали широкий ассортимент овощей. Картошка, капуста, морковь хранились в буртах всю зиму. Все это поступало в столовую воинской части, несшей охрану лагеря. Зимой работы не прекращались. Ежедневный заработок составлял 20 пфеннингов, у французов – одна марка лагерных банкнот. Нам эти бумажки были ни к чему, а французы эти деньги могли обменивать на франки и посылать домой, где за шестьсот франков можно было купить посылку для отправки в лагерь.
...В русской команде, помимо солдат кадрового состава со средним образованием, были пожилые люди, попавшие в плен из ополчения при выполнении оборонительных работ, актер киевского театра, агроном. Все они в меру своих знаний общались с французскими коллегами, ведя разговоры на разные темы. Часто спорили где лучше: в России или во Франции, кто победит в этой войне и т. п.
Осенью 42 года, перебирая морковь вместе с французами, я услышал разговор между ними о Сталинграде, который по их словам, вот-вот должен пасть под напором немецких войск. Я вступил в разговор, заявив что Сталинград немцы не возьмут. Внутренне я был убежден в победе Советского Союза над Германией и считал, что рано или поздно должен произойти перелом в событиях на фронтах, а где, как не в Сталинграде?
Французы со мной не согласились, и я предложил им заключить пари. Проигравшая сторона расплачивается английскими сигаретами «Камэл», которые выполняли роль валюты в лагере. Пари было заключено.
В феврале или марте 1943 французы с радостью сообщили мне, что пари они проиграли, и вместе с сигаретами, вручили мне газету «Volkischer Beobachter», в которой на первой странице в траурной рамке была напечатана статья «Stalingrad ruft zum tat» (Сталинград зовет к действию). В газете очень объективно были изложены последствия проигранного сражения за город.
С этого времени французы стали относиться ко мне с уважением, часто помогали продуктами.
Французы (в центре) и русские, работавшие на огороде (фото из книги)
...За годы пребывания в лагере у меня появились знакомые французы – по работе, англичане по окружению.
Огород со стороны лагеря был отделен забором из колючей проволоки, за которой располагался блок с англичанами. В 15 метрах от ограждения, стоял одиночный барак, приподнятый над землей кирпичными столбиками больше чем на полметра. В нем проживали сбитые английские летчики. В других бараках проживали вместе с англичанами и американцы Они занимались спортивными играми, прогуливались рядом с ограждением, по другую сторону проволоки работали мы и, естественно, между нами завязывались контакты.
Таким образом я познакомился с упомянутым сержантом Лоу и одним американцем, сумевшим с разрешения немцев организовать комиссионный магазин – скорее ларек на территории международного лагеря. Он принимал на комиссию различные продукты из посылок и продавал их за сигареты. И не только продукты, там были и различные вещи. Например, хорошие часы марки «лонжино» можно было купить за 300 английских сигарет. Кое– кто из немцев не прочь был сбыть пользующуюся спросом вещь за вожделенные сигареты. Сам владелец комиссионки с гордостью говорил, что может удовлетворить любой заказ.
...Постоянное общение с французами, помогало быть в курсе мировых Событий. Они регулярно передавали мне сводку о военных действиях на фронтах, отпечатанную на пишущей машинке, поэтому день освобождения лагеря частями нашей армии, мы предвидели заранее. Эти сведения становились достоянием всего нашего блока. И день освобождения наступил – 23 апреля 45 года.
Накануне вечером по лагерному радио было объявлено: «Все, кто не желает попасть к русским, могут через западные ворота уйти за Эльбу». За Эльбой недалеко уже были американские части. До встречи союзных армий под Торгау оставались считанные дни.
Покинули лагерь только пленные поляки, и никто больше. Они считали, что русская армия, не оказав поддержку варшавскому восстанию, предала их, и дружно продемонстрировали свое отрицательное отношение к России. В то же время англичане и американцы не спешили на встречу со своими частями, и все остались в лагере.
Утром 23-го апреля в лагерь, покинутый немцами еще накануне, вошли передовые части нашей армии – это был взвод кавалеристов. Трудно описать, что творилось вокруг, сколько радости было на лицах русских и французских солдат, встречавших своих освободителей. Французы, находившиеся в лагере с 1940 года, проявляли особенно много эмоций при этой встрече. Вскоре кавалеристы покинули лагерь. Реакцию на эти события пленных других национальностей мне не довелось увидеть.
3) Фама Ілліч Вячорка "Другая сусветная вайна. Польская армія. Чырвоная армія. Гады палону. Вызваленне. Перамога. Спаленая Гарадная"
Приехали. Это была Южная Саксония, город Мюгельн, лагерь IVБ. До лагеря надо было идти километра четыре. Шли мы туда пять часов. Немцы нас не торопили, видели наше физическое состояние. В лагере сводили в баню, поставили на учёт, каждому выдали личный номер. У меня он был 141830 IVВ. Началась лагерная жизнь. Спали на голых трёхэтажных нарах. Утром получали голый, без чего-либо чай. Потом утренняя проверка, затем уборка бараков. В 2 часа обед. На обед по одному литру брюквенной баланды. Хлеба до мая 1942 года давали по 150 граммов. В лагере был базар. Основой лагерной валютной стоимости была пайка хлеба. На ней строились все остальные цены. Пошёл на базар и я. Всего, что я мог продать на базаре – это пустой бумажник, за который я до войны заплатил 15 рублей. Теперь он был для меня ни к чему, и я уторговал за него 4 французских сигареты и котелок варёной картошки. Картошку я тут же на базаре съел, а сигареты пустил в оборот. За одну сигарету купил красноармейскую шапку-ушанку (я был до сих пор в пилотке). Три остальные сигареты поменял на хлеб по стоимости две сигареты за пайку. Многие пленные считали целесообразным пол пайки съесть, а за пол пайки закурить. «Всё равно,– говорили, – так и так подыхать придётся». Почти что так оно на практике и получалось.
Однажды вечером в бараке услышал польский разговор. Заинтересовался, подошёл. Это была обособленная группа ребят – человек пять. Я их поприветствовал, конечно же, на чистом польском языке. Они поинтересовались, кто я и откуда. Я представился, назвав себя поляком. Когда я сказал, что я поляк, тогда один из них – Кедич, сказал другому: «Отдай ему котелок с баландой», то есть мне. Конечно, баланда была с благодарностью принята. Эти самые товарищи поставили меня в известность о том, что в штабе работают польские пленные, которые формируют рабочие команды, и они нам подберут хорошую команду. Хорошими командами считались те, которые работали у бауэра, то есть на сельском хозяйстве. Мне было поручено находить «родаков» и далеко от этого места не отдаляться. А сами они будут пока работать на кухне и поддерживать меня баландой. Вскоре появился посыльной и приказал собираться. Потребовалось 15 человек. «Родаков» столько не насобиралось, поэтому решили команду дополнить любыми.
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Пятница, 16 Апреля 2021, 13.26.52 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 17.05.12 | Сообщение # 100 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Цитата Саня ( )
Спасибо)
И я уже тоже нашёл
|
| |
| |
| AgniWater71 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 17.09.26 | Сообщение # 101 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 15282
Статус: Присутствует
| Спасибо!
Ольга, Новокузнецк
Молчат гробницы, мумии и кости, - Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте Звучат лишь письмена (И. Бунин)
|
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Среда, 14 Апреля 2021, 19.25.49 | Сообщение # 102 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag VIII A
Планы
https://ecek.fcwp.zgorzelec.pl/geneza/historia/?lang=en
https://commons.wikimedia.org/wiki....I_A.jpg
http://www.stalag8a.urbweb.pl/ytplan.html
На планах видно, что советский сектор находится на одном участке с итальянским. Разделяют их только уборные (нем. Latrine).
Так как в лагере показаны итальянцы, значит планы в данном виде соответствуют периоду не ранее конца 1943 г. (После падения режима Б. Муссолини, Королевское правительство Италии 13 октября 1943 года объявило войну Германии и странам Оси. С конца 1943 г. военнопленные итальянцы начинают поступать в шталаги).
Возможно, советско-итальянский сектор ранее был только советским, но с появлением пленных из Италии, часть бараков была выселена и советские военнопленные направлены в рабочие команды или другие лагеря.
На планах никакого раздела между итальянским и советским секторами нет, но по логике, - это маловероятно.
На аэроснимке шталага виднеется какой-то "делитель". Вероятно, колючая проволока.
https://commons.wikimedia.org/wiki....-11.JPG
Реконструкция (видео):
Часть 1
https://youtu.be/tHAajYnvXkM
Часть 2
https://youtu.be/obUgBEPPNRA
Модель барака
Внутри барака:
Спальные нары
Туалет в бараке
Прачечная
http://www.stalag8a.urbweb.pl/ytwn.html
Внутри барака (видео) https://youtu.be/tHYaVrc2cks
Входные ворота и сторожевая башня
Вид со сторожевой башни у въездных ворот
Группа бараков
Штрафбарак
Кухня
Барак дезинфекции (на заднем плане сектор для русских и итальянцев)
ВИДЕО о Шталаге (Fundacja Pamięć, Edukacja, Kultura)
https://youtu.be/u-CR9aQkrlY
ВИДЕО о Шталаге (Echa przeszłości Stalag VIII A - Отголоски прошлого Шталаг VIII А). Рассказывает Роман Зглобицкий (Roman Zgłobicki):
ЧАСТЬ 1: https://youtu.be/c-18F4XrhFM
ЧАСТЬ 2: https://youtu.be/-w1T4t1A1xE
Карта (количество военнопленных в лагере)
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
Конечно же, советские военнопленные наблюдали жизнь и какие сцены быта военнопленных других стран. Ведь не разделяли сектора огромные трёхметровые заборы, за которыми сейчас так любят скрываться современные олигархи. Заграждение из колючей проволоки, в отдельных случаях, - в несколько рядов. Вот и всё.
Контактировали больше, по видимому, с итальянцами. Не зря немцы поместили итальянцев вместе с пленными из СССР. Для Рейха итальянцы были предателями, воспринимались со злобой и презрением. Итальянцы, как и советские военнопленные, не получали помощи по линии Красного Креста и не имели широкого доступа к медицинской помощи. Они вынуждены были тоже жить в переполненных бараках (барак, рассчитанный примерно на 200 человек, часто уплотнялся в 2, а то и в 3 раза).
Взгляд новозеландцев на Stalag VIII A, переброшенных из лагеря Campo PG 57 (Италия, Групигнано, Провинциа ди Удине, итал. - Grupignano, Provincia di Udine, в данном лагере находились в основном австралийцы и новозеландцы) в лагеря Германии и Австрии в связи с началом Итальянской военной кампании (1943 г.)
Из книги "Prisoners of War". Автор - Mason, W. Wynne
http://nzetc.victoria.ac.nz/tm/scholarly/tei-WH2Pris-_N91403.html
Шталаг VIII A, куда отправился эшелон пленных из Кампо PG 57, охватывал более 70 акров холмистой местности на восточной окраине города Герлиц. Один из старейших лагерей для военнопленных в Германии, в нем были бараки того же типа, что и в Ламсдорфе, и в нем содержались пленные из нескольких союзных европейских стран. Когда наши люди прибыли из Италии в нем находились французы, бельгийцы и сербы, а также русские в соседнем, но тщательно изолированном комплексе. Часть лагеря, отведенная для новоприбывших, была в плохом состоянии, во многих бараках отсутствовали двери и окна, а также остро не хватало кроватей и накидок. Он также был заражен вшами и клопами, и хотя первые вскоре были побеждены, последние сохранялись. Было очень плохое водоснабжение и обычная довольно примитивная система уборных. Но под хорошим руководством лагерь вскоре начал улучшаться. Щедрые подарки в виде еды и табака от французов и бельгийцев поддерживали британских заключенных в тяжелый период до поставок Красного Креста в октябре 1943 г.. Со временем стало возможным организовать все удобства, характерные для других, давно существующих британских лагерных сообществ.
Шталаг очень быстро стал переполненным и оставался таковым до тех пор, пока достаточное количество пленных не было переброшено в рабочие лагеря. Все, кто ниже чина капрала, проходили довольно поверхностное медицинское обследование у немецкого врача и оценивались в соответствии с тяжестью работы, которую он считал пригодной для выполнения. До конца года сотни людей работали на угольных шахтах или каменоломнях, на сахарных, стекольных или бумажных фабриках, на строительстве железных дорог или других строительных работах в рабочик командах, прикрепленных к Шталагу VIII A.
По большей части казармы были просторными, хорошо отапливаемыми и чистыми, хотя основным недостатком оставалась примитивная санитария. Немецкие пайки часто готовили женщины на постоялом дворе или на фабрике. Помимо большей части хлеба и других рабочих пайков, которые получали заключенные, яйца, овощи и другие продукты часто можно было получить по бартеру. Рабочие часы по-прежнему оставались долгими, и многие работодатели отказывались признавать право заключенных на выходной день каждую неделю. Но в конце 1943 года охранники и гражданские надзиратели были более разумны в обращении с британскими военнопленными, чем год назад.
Некоторые из рабочих групп отправились в лагеря, которые находились достаточно далеко от Герлица, чтобы подпадать под юрисдикцию другого шталага. В ноябре группа из 200 австралийцев и новозеландцев отправилась в такой лагерь недалеко от Одербурга, на границе с Чехословакией, недалеко от Ратибора. Здесь был небольшой, не очень ухоженный лагерь рядом с тремя основными железнодорожными путями, и пленные были отправлены на работу по ремонту и переоборудованию линии, а также на строительстве большой насыпи.
О лагере и франко-польских контактах:
Книга "Otchłań ptaków" Автор - Zdzisław Nardelli (Здислав Нарделли)
Весной (1940 г. - прим. kireishin2016) лагерь начал заполняться. Пришли обозы голландцев, бельгийцев и, наконец, французов. Крики доносились до польского барака. Немцы захватили Европу. Надежды угасли.
По лагерю бродили военнопленные. Узкие тропинки определяли направление движения. Эти дорожки сгущались, переплетались вокруг расположенной в центре кухни. Пахнет падалью, квашеным картофелем, сладким запахом вареной свеклы. Бетонные контейнеры стояли среди этих паров. В них бросали костные останки. Облака мух парили над головами пойманных. Они извлекали вареные конские кости, откусывали остатки сухожилий, откусывали хрящи и высасывали костный мозг. Они дрались из-за этого, вырывали их из рук.
До того, как в лагерь привозили узников из Нидерландов, Бельгии и Франции, лагерь практически был заселен только поляками. У них была привилегия пользоваться библиотекой лагеря. Из-за подавляющего большинства ее называли «Польской библиотекой», но следует помнить, что она содержала в основном немецкие и французские книги.
Нарделии далее упоминает начало дружбы с французским композитором Оливье Мессианом. Он представляет его одиноким, ищущим тишины, отмечает его набожность и сосредоточенность. Нарделли, как заведующего библиотекой, французские военнопленные попросили присмотреть за Мессианом. Он решил нанять музыканта помощником в библиотеку.
Однако больше всего Нарделли привлекало его творчество. Контакт с Мессианом послужил вдохновением для замечательной инициативы, которая оказалась «Польским вечером», то есть вечер поэзии Нарделли, представленный вместе с фрагментами произведения Мессиана «Квартет в конце времен», над которым он работал в библиотеке. Это произошло в середине декабря 1940 года.
Вечер был одним из самых интересных встреч, которые проводились на территории лагеря. Лейтенант Булл назвал концерт шокирующим и уникальным. Музыка Оливье была сложной, увлекательно вписывающейся в поэзию польского поэта.
29 января 1941 года для Нарделли начался новый этап в жизни военнопленного. Это был день депортации всех поляков из Герлица вглубь Германии. Мессиан вскоре был освобожден из лагеря, но пленение Нарделли продолжалось до конца войны.
Взгляд на лагерь глазами бельгийского военнопленного.
Военнопленный Люсьен Хугарди:
Попал в плен в начале 1940 г.
Барак, в котором должны были жить Хугарди и его товарищи по заключению, была полна паразитов...
День был строго разделен немецкой охраной; кроме тяжелой и изнурительной работы были беспощадные наказания и мало еды. Тем не менее, среди заключенных была большая солидарность - забор из колючей проволоки не мог помешать другим заключенным отправить картошку и хлеб советским военнопленным. В одном из пакетов, которые он получил от Красного Креста, был сироп, в котором, как он позже любил рассказывать, висел волос его сводной сестры, что очень его позабавило. Также в комплекте был ботинок по щиколотку. Второй поступил к нему в 1942 году, два года спустя.
Сам Хугарди работал в нескольких командах во время своего заключения, например, в Команде № 144, которая была фермой. Другими местами, где он был вынужден работать, были:
• соляная шахта
• загородное поместье
• авиационный завод Peter & Zohne; на заводе они незаметно повредили крылья, чтобы немецким солдатам было труднее летать.
• Шталаг VIII A; сбор древесины, резка камня для дорожного строительства
• Герлиц; сгребание снега
В свободное время Хугарди был членом театральной группы и трубачом в оркестре в Stalag VIII A. Он также присутствовал на премьере «Quatour pour la fin des temps» француза Мессиана, которая, как он позже рассказывал, стала для него невероятным опытом.
Среди его целей был также побег. Его план состоял в том, чтобы вернуться в Бельгию через крупнейшие города Германии. Он записал их на листе бумаги, но его увидел немецкий рабочий. Охранник любезно предупредил его, что дало ему возможность уничтожить улики. Затем его жестоко допрашивали в течение 48 часов (ему светили лампой в глаза, на него направляли пистолет). Несмотря на бесчеловечное обращение, он всё перенес, не признавшись. Этот допрос стал причиной того, что его жизнь значительно сократилась. Во время допроса его так сильно избили, что его грудная клетка навсегда сместилась на пять сантиметров.
Когда лагерь был освобожден союзниками в 1945 году, они доставили его обратно в Бельгию по железной дороге, куда он прибыл больным, но счастливым 8 мая 1945 года в 22:00.
Жизнь итальянца в Шталаге.
Ренато Гаргано:
8 сентября 1943 года он попадает в плен к немецким войскам и отправляется в Торн в Польше. Далее его переводят в Герлиц.
В Stalag VIII A он вынужден работать на заводе по производству бомб в Петерсдорфе (Пеховице, Польша). Правила очень строгие, например, они не должны разговаривать с другими заключенными-иностранцами.
Потом Ренато работает на обувной фабрике, потому что он квалифицированный сапожник, а точнее - раскройщик кож. Трое сыновей фабриканта погибли на войне, и фабрике нужен новый коллектив. С Ренато работают два славянских мальчика.
Жизнь в Stalag VIII A тяжелая: часто болеют, заключенные страдают от голода и холода. Однажды ночью трое товарищей из барака пытаются украсть картошку, но немецкие солдаты замечают их и утаскивают троих пленных на лютый холод. Ренато и другие пленные никогда их больше не видели, и они были уверенны, что их друзья были убиты.
Во время заключения Ренато пытается поддерживать связь со своей семьей и своей девушкой Линой. Письма строго контролируются немцами. Часто Ренато и другим заключенным приходится лгать об истинном состоянии своего здоровья, чтобы обмен письмами не прерывался.
27 марта 1944 года Карло, отец Ренато, пишет: «Мы получили ваше письмо, в котором вы сообщили нам, как хорошо вы держитесь».
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Пятница, 16 Апреля 2021, 12.25.41 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Четверг, 15 Апреля 2021, 01.22.27 | Сообщение # 103 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag II A Neubrandenburg
План
Источник: Dieter Krüger: „…Doch sie liebten das Leben“. Gefangenenlager in Neubrandenburg 1939–1945. Regionalmuseum Neubrandenburg, Güstrow 1990. - S. 90.
Советский сектор лагеря:
Надпись на немецком - Lager für sowjetische Kgf. - Lager für sowjetische Kriegsgefangene - Лагерь советских военнопленных
Надпись на английском, в скобках - Russian Area - Русская зона (участок)
Первыми военнопленными лагеря были поляки, поступившие сюда ещё в 1939 г. В 1940 г. появляются французы и бельгийцы. Неподалеку от Шталага II A был создан офицерский лагерь - Офлаг II Е (в дальнейшем переименован в Офлаг 67).
В 1941 г. было принято решение о расширении лагеря для размещения советских военнопленных, которым был выделен участок на юге лагеря. Первые советские военнопленные прибыли в Stalag II A в конце сентября 1941 года (Источник: Natalja Jeske: Gefangen im Krieg. Sowjetische Kriegsgefangene in Mecklenburg-Vorpommern 1941–1945. Regionalmuseum Neubrandenburg, Neubrandenburg 2015. - S. 9.).
Эта информация совпадает с планом, на котором советский сектор находится на юге.
План
Oflag II E, Stalag II A
Источник: Dieter Krüger: „…Doch sie liebten das Leben“. Gefangenenlager in Neubrandenburg 1939–1945. Regionalmuseum Neubrandenburg, Güstrow 1990. - S. 92.
Количество военнопленных в лагере (1939-1944)
Источник: Dieter Krüger: „…Doch sie liebten das Leben“. Gefangenenlager in Neubrandenburg 1939–1945. Regionalmuseum Neubrandenburg, Güstrow 1990. - S. 86.
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
1) Небольсин Д.А. Дважды младший лейтенант / [Послесл. А. Углицких]. - М., 1998. - 296 с.
В шталаге-2А русские военнопленные жестоко голодали: двести грамм эрзац-хлеба, твердого, как камень, на три дня и один раз в сутки черпак баланды или, как ее называли, «суп-ротатуй», вода отпускалась вдоволь. Иногда выдавали махорку, нашу русскую, моршанскую, захваченную немцами на советских складах; курить хотелось не меньше, чем есть. Закрутка махорки менялась на пайку хлеба, к курящему пристраивалась очередь, чтобы получить недокуренный охнарик, который после одной или двух затяжек передавался другим и так до последней крошки дыма.
И, все-таки, эрзац-хлеб, оставался хлебом, который поддерживал жизнь невольников. Но от нашей крохотной пайки хлеба полицаи каждый раз урывали для себя, как они выражались, положенную долю. Попробуй, запротестуй — тут же будешь избит до полусмерти. За нас заступиться было некому, немцы на дикость полицаев смотрели сквозь пальцы, даже поощряли их за жестокость. А сами мы были и немощны и неорганизованы. Больно становилось от сознания своей ничтожности в этом океане плененных людей.
В нашем блоке находились представители почти всех национальностей Советского Союза, за исключением кавказцев и прибалтов, которые содержались в других лагерях.
Шталаг-2А представлял собой барачный город, обнесенный рядами колючей проволоки, разбитый на кварталы и блоки, разделенные между собой такой же проволокой. Однообразные деревянные бараки образовывали прямые однообразные улицы. Кроме советских, в шталаге содержались военнопленные французы, поляки, югославы и другие. К ним отношение немецкой лагерной администрации было совсем иное. Они получали посылки Красного Креста, газеты, книги, могли бегать по дорожкам, играть в футбол, питаться с немецкой кухни. Богаче других жили французы: им шли посылки и письма из дома. В посылках чего только не было: шоколад, галеты, консервы, сигареты и даже вино.
Ближе всех к нашему блоку располагались французы и когда им приносили обед, то от бочков с супом исходил такой ароматный запах, что у нас невольно текли слюнки и кружилась голова. Немцы-охранники и те завидовали им, а мы — тем более. Когда французы получали посылки, некоторые из них «одаривали» и нас, бросая через проволоку сигареты, плитки шоколада и кое-что другое. Французы делали это от доброго сердца, хотели хоть чем-либо помочь русским, но беда была в том, что за каждым броском подарка возникала «куча мала» на нашей стороне. Ведь нас-то было много и каждый хотел есть, каждый пытался схватить, проглотить тут же или спрятать, иначе надо было делиться с другими. А с кем делиться, если голодных — тысячи!
Все, кроме советских военнопленных, пользовались правом переписки с родными, посещали кино, имели свой киоск, что-то могли купить на лагерные марки, которые они получали в рабочих командах. Все, кроме нас, в рабочих командах жили без охраны. Французский блок находился у нас под боком, рядом. Вся их жизнь в плену была у нас на глазах. Если бы не колючая проволока и не сторожевые вышки с пулеметами на турелях, можно было подумать, что французские военнопленные отдыхают в оздоровительном пансионате.
В нашем, русском блоке существовал один особый барак, в котором находились советские евреи-военнопленные. Евреям категорически запрещалось выходить из барака и только перед так называемым обедом, их выводили из помещения и гоняли вокруг барака под крики полицаев и их прислужников. Кто не мог бежать, избивали хлыстами и палками. Немцы не принимали участия в этих экзекуциях — глумились полицаи.
Далее идёт описание нескольких месяцев жизни в рабочей команде Усадьбы Фельдберг, после чего автора мемуаров вновь вернули в Шталаг (прим. kireishin2016).
... Многолюдный Шталаг-2А, окутанный проволокой, опять встретил нас тошнотворным запахом хлорки. В русском блоке, на его многочисленных улицах, стуча деревянными колодками, толпились тысячи советских военнопленных, прибывших из рабочих команд. По внешнему виду можно было легко определить, кто откуда. Из сельских команд, от бауэров, прибыли здоровые, загорелые пленные, с сидорами, набитыми картошкой, свеклой и другими продуктами, с заводских же команд пленные выглядели больными, исхудавшими. Никто толком не знал, зачем нас собрали, хотя слухи, одни хлеще других, расползались по всему лагерю, сея недобрые предчувствия. А пленные все прибывали и прибывали. Нельзя было не заметить, как изменилось отношение немцев к русским военнопленным: перестали бить и издеваться, исчезли звери-полицаи, баланда, вроде бы, стала погуще, да и давать ее стали по два-три раза в день.
...Дни в ожидании перемен шли неимоверно медленно, словно разбухли, выматывая наши души. Свои харчи, которые прихватили от пана, мы уже съели и теперь чувство голода снова вышло на первый план. Вдоль высоких рядов колючей проволоки, отделявших нас от французов и поляков, медленно вышагивали двухсотметровку русские военнопленные в надежде получить от соседей хоть что-нибудь.
Французы были богаче и щедрее, они больше, нежели поляки получали помощь от Международного Красного Креста, а так же посылки из дома и поэтому чаще одаривали нас: то перебросят пачку галет, то плитку шоколада, то сигареты — мы были рады всему.
Обладатель такого подарка, как правило, оставлял себе половину, остальное отдавал рядом стоящим. Так было заведено. Всякие построения военнопленных немцы отменили, не стало изощренных проверок, обысков, во время которых лагерное начальство заставляло часами стоять, не сходя с места.
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Четверг, 15 Апреля 2021, 03.17.02 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Четверг, 15 Апреля 2021, 12.31.32 | Сообщение # 104 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag XVIII A Wolfsberg
Планы
http://www.stalag18a.org/cfairman.html
http://www.sgvavia.ru/forum/735-609-1
http://www.stalag18a.org/camplayout.html
https://de.wikipedia.org/wiki....945.jpg
Stalag XVIII A (аэрофотосъёмка)
Stalag XVIII A (аэрофотосъёмка)
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
Ближе всего к советскому участку лагеря находились сектора британцев и поляков. Соответственно, советские военнопленные (те, которые оставались в лагере; большинство не задерживались в шталаге и направлялись в рабочие команды) через ряды "колючки" могли наблюдать жизнь и быт военнопленных Великобритании и Польши.
1) Артиллерист британской армии Рональд Виктор Волластон:
Я был схвачен на Крите и доставлен в место под названием Вольфсберг в Stalag XVIII A, и это был наш главный лагерь. Было два или три больших лагеря; с русскими в одной части и еще двух-трех других национальностей. Русские болели брюшным тифом и умирали. Лечить их могли только наши врачи, которые были с нами. Немцы испугались брюшного тифа. Наши врачи практически положили конец болезни.
2) Уорент-офицер британской армии И. Сабей (The Sydney Morning Herald, February, 1944):
Британские военнопленные в Германии были очевидцами грубейших жестокостей и садистского обращения с русскими со стороны нацистов. Позвольте мне рассказать о том, что я сам видел в Австрии октябрьским утром 1941 года. На город Вольфсберг начал падать снег, и температура была чуть выше нуля. Наш лагерь, Шталаг XVIII А, находился за городом, примерно в полумиле от железной дороги. Нам сказали, что первая партия русских пленных прибыла на рассвете и прибудет в лагерь после 9 часов утра. Дружественные австрийцы сообщили нам, что все гражданские лица в окрестностях были заперты в своих домах. Незадолго до 10 часов ворота шталага распахнулись. Все шестнадцать тысяч человек, находившихся в плену, собрались у проволочного заграждения, чтобы наблюдать за происходящим. Голова процессии свернула на лагерную дорогу. Первое, что мы все заметили, была медлительность марша. Потребовалось много времени, чтобы преодолеть хотя бы несколько ярдов. Следующим был долгий крик гнева, который донесся из обычно равнодушных, но ожесточенных французских кварталов. Сначала мы подумали, что это демонстрация против прибывших, но когда немецкие солдаты бросились к ним, чтобы остановить шум, мы поняли, что это против немцев. Мало-помалу показалась голова процессии. Полдюжины мужчин впереди поддерживали друг друга. Нам не нужно было объяснять, что они страдали дизентерией: они были настолько истощены, что черты их лица были скорее звериными, чем человеческими.
Процессия, спотыкаясь, вышла на площадь. Когда марширующие выстроились в шеренгу, настала очередь британских пленных кричать от гнева. Ни один человек в этой длинной, колеблющейся линии не стоял сам по себе. Сильнейший поддерживал слабейшего. Телеги везли умерших, погибших во время короткого пути от железной дороги. Они были брошены на них, как тюки соломы. Британские пленные были загнаны в свои бараки охранниками, настолько зловещим было их отношение, и многие были рады уйти от отвратительной сцены. Первых прибывших заставляли раздеваться догола и идти под горячий душ. Другие полчаса стояли в снегу, ожидая, - голые, с костями, торчащими почти сквозь кожу, охранники отдавали им приказы кнутами, пинали и избивали. Процесс в бараке для дезинфекции в то утро довершил дело. К вечеру эти бараки были забиты мертвецами, и англичане, которым было запрещено оказывать помощь, как медицинскую, так и другую, теперь отодвинули охранников в сторону и вошли внутрь. Начали выносить на носилках и живых, и мертвых. Вместе с товарищем я перенёс множество носилок. Мы могли бы уложить троих голых, умирающих от голода мужчин на носилки и отнести их в лагерь, такие они были легкие, всего лишь кожа да кости. Они были слишком слабые, чтобы стоять, их приходилось поднимать на соломенные кровати в бараках, отведенных для умирающих. Мы не обнаружили никакой медицинской помощи, оказанной этим людям, ни немцами, ни русскими. Уже умирающие люди падали со своих постелей на бетонный пол и проходили мимо, сбившись в кучу, как дети. Один запах преобладал над другими, и я сказал своему спутнику, что чувствовал его в Китае. Это был тиф. Немцы были беспощадны в своей жестокости к тем, кто либо лежал, либо стоял. Хлысты трещали в толпе, когда раздавали жидкий суп. Я нашел русского, который говорил по-французски. Он рассказал мне, что группа провела шесть недель в пути по Германии, не выходя из вагонов для перевозки скота в санитарных целях, голодала, избивалась, им давали минимум воды. Из 1200 человек в адском поезде четверть погибла в пути.
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Четверг, 15 Апреля 2021, 18.30.26 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Четверг, 15 Апреля 2021, 21.31.24 | Сообщение # 105 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag IX B Bad Orb
План
http://www.indianamilitary.org/
Фото
http://www.sgvavia.ru/forum/702-1137-1
Пит Хаус. Жизнь в Шталаге IX-B. История американца, содержащегося в немецком лагере для военнопленных, 106-я пехотная дивизия, 590-й дивизион полевой артиллерии, батарея А:
Шталаг IX B находился на вершине горы. Немецкий штаб находился на нижнем уровне. Дальше вверх по холму находился русский лагерь. Американская резиденция находилась на самом верху, где располагались большие каменные бараки 42 и 43. Деревянные бараки располагались рядами на юго-западной стороне горы. Дорога шла от главных ворот вверх через российский комплекс, через американский комплекс и через ворота из лагеря.
Прибытие в Бад-Орб американцев:
В рождественское утро поезд завернул в небольшую горную деревушку Бад-Орб, которая находится примерно в 55 км к югу от Франкфурта-на-Майне...
Нам приказали выйти из товарных вагонов и выстроиться в обычные группы по 100 человек. Поезд ушел. Мы стояли на холодном горном воздухе. У меня не было ни макинтоша, ни перчаток, ни шарфа, ни шерстяной шапки. Вдоль путей были сложены бревна, как будто их собирались вывозить. Интересно было увидеть большую вывеску "Coca-Cola" на здании. Бад-Орб казался туристическим и лесным центром. Некоторое время спустя к городу подошел другой поезд, и из него выгрузились еще американцы. Нас было 985, прибывших в Шталаг IX B на Рождество 1944 года. Источник: Пит Хаус. Жизнь в Шталаге IX-B...
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
Мы были первыми американцами [в лагере]. Здесь до нас уже были сербы, русские и чернокожие войска Британской империи из Йоханнесбурга, Южная Африка...
Нашим первым контактом с другими военнопленными был контакт с русскими. Они готовили нам еду и, казалось, управляли лагерем. После того, как мы начали готовить сами, мне показалось, что они просто исчезли. Просто не осознавая их после этого. Сержант, отвечающий за южноафриканцев, сказал мне, что лагерь IX B был базой для русских, работающих на фермах в долинах внизу. Когда они облажались или немецкие фермеры были ими недовольны, их возвращали в лагерь и они исчезали. Судя по тому, что я видел и слышал, немцы, должно быть, отравили русских газом и похоронили их на кладбище за пределами лагеря. Источник: Пит Хаус. Жизнь в Шталаге IX-B...
О контактах американских военнопленных с военнопленными других стран:
Контакты с южноафриканцами:
...Сержант сказал мне, что его батальон был из Йоханнесбурга и попал в плен во время боев в Северной Африке. Их корабль был потоплен в Средиземном море. Те, кто выжил, подверглись бомбардировкам в лагере для военнопленных во Франции и снова по пути в Германию. Теперь у него было всего около 30 человек, и они отвечали за раздачу еды в лагере. Я встретил его однажды, когда они доставляли еду на нашу кухню. Он был единственным, кто мог говорить по-английски. Я жил в Гонконге, Шанхае, Циндао, на Филиппинах, поэтому мне было легко общаться с ним, и мы много раз разговаривали.
Контакты с британцами:
20 марта прибыло около 2047 британских военнопленных... Их разместили на территории рядом с нами, где были русские, и сначала у нас был свободный доступ к ним.
Во время моего первого визита я был поражен, увидев трех британцев с маленьким устройством с рукояткой и вентилятором. Один из них повернул рукоятку и через систему шкивов включил вентилятор, нагнетающий воздух через камин. Они бросали кусочки стружки, сухую траву и щепки, чтобы вскипятить воду для чая. Он был сделан из банок, приходящих в упаковках Красного Креста. Они сделали паяльник, используя припой из консервных банок и апельсиновый сок для кислоты. Заключенные в течение четырех лет дважды в день пили чай со сгущенным молоком и сахаром, а мы умирали с голоду! Всего через несколько дней немцы закрыли ворота и отдали приказ, что любой, кто заговорит с ними через забор, будет расстрелян охранниками башни.
Контакты с французами:
Ближе к концу мы вошли в контакт с французским подпольем. В случае, если немецкий комендант передаст нам лагерь, нам понадобится больше помощников.
Источник: Пит Хаус. Жизнь в Шталаге IX-B...
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Пятница, 16 Апреля 2021, 00.01.44 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Пятница, 16 Апреля 2021, 00.44.51 | Сообщение # 106 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag IX C Bad Sulza
План
Источник: Сайт Ника Фентона. Исследование, посвящённое отцу "Война Кена Фентона"
Данный план нарисовал английский лётчик Джеймс Аттерби МакКэрнс (James Atterby McCairns), после того, как совершил удачный побег из Шталага IX C (22 января 1942 года) и вернулся в Англию (весна 1942 года).
На плане мы не видим советского сектора или обозначения бараков для пленных из СССР.
Вероятнее всего Джеймс МакКэрнс изобразил лагерь на момент, когда советские военнопленные ещё в него не прибыли (скорее всего, на плане - период весны 1941 г.). План не может относится к периоду ранее апреля 1941 года, так как на плане есть барак для сербов. Сербы попали в плен в ходе Югославской операции (апрель 1941 года). Кроме барака для сербов, отмечены бараки для французов, бельгийцев и барак лётчиков-британцев (на плане обозначен, как R.A.F., т. е. Royal Air Force - Королевские военно-воздушные силы).
Тем не менее, сам Джеймс МакКэрнс, описывая свою первую попытку неудачного побега (20 ноября 1941 года), упоминает о советских военнопленных:
"Убедившись, что никого нет в поле зрения, мы вышли на поля и вышли на главную железнодорожную линию от Бад-Зульца до Веймара, по которой мы прошли мимо ярко освещенного лагеря русских военнопленных" https://pegasusarchive.org/pow/cSt_9C_History1.htm
Также английский лётчик упоминает о советских военнопленных, говоря о зиме 1941 года:
"...В лагере случился большой переполох - слух о сыпном тифе или дифтерии. Судя по всему, в соседнем российском лагере, где болезнь была распространена, помимо русских умерли 7 охранников и 2 немецких врача"
Вопрос первый - Когда в лагерь прибыла первая партия советских военнопленных?
На момент первого побега МакКэрнса (20 ноября 1941 г.) они уже были. И место их размещения - тоже. Первая зафиксированная смерть в лагере - 13.11.1941 (Чемеров Гавриил Дмитриевич, https://obd-memorial.ru/html/info.htm?id=300450016). Вероятнее всего, первые военнопленные поступили в лагерь осенью 1941 г.
Вопрос второй - Где находился участок лагеря для размещения советских военнопленных?
Тут, скорее всего, всё было просто и по одной и той же схеме. Для советских военнопленных отвели участок рядом со шталагом, обнесли "колючкой", взяли под охрану и началась жизнь под открытым небом, с последующей застройкой территории бараками. Но вопрос, с какой стороны лагеря находился этот участок?
Количество военнопленных, приписанных к лагерю (1.6.1942):
Французы – 26923
Британцы – 2752
Бельгийцы – 849
Военнопленные британских доминионов и колоний – 6291
Советские военнопленные – 4707
Количество военнопленных, приписанных к лагерю (1.2.1943):
Французы – 24165
Британцы – 2860
Бельгийцы – 724
Военнопленные британских доминионов и колоний – 5448
Советские военнопленные – 6973
Количество военнопленных, приписанных к лагерю (1.8.1944):
Французы – 22110
Британцы – 2442
Бельгийцы – 648
Сербы – 4751
Итальянцы – 17382
Американцы – 230
Советские военнопленные – 6310
http://www.sgvavia.ru/forum/30-8754-1
Фото (Stalag IX C)
https://www.49squadron.co.uk/pow_camps/badsulza
 Слева - лагерь для военнопленных, справа - немецкие казармы.
https://www.tangmere-museum.org.uk/wp-cont....Web.pdf
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Пятница, 16 Апреля 2021, 04.57.43 |
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Пятница, 16 Апреля 2021, 12.27.05 | Сообщение # 107 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Подскажите, а почему спустя время изображения некоторые "вылетают" и больше не отображаются(((?
|
| |
| |
| kireishin2016 | Дата: Воскресенье, 25 Апреля 2021, 12.49.01 | Сообщение # 108 |
|
Группа: Поиск
Куратор темы
Сообщений: 269
Статус: Отсутствует
| Stalag I A Stablack
План
Шталаг 1А в Штаблаке (Восточная Пруссия). План центрального лагеря.
Из книги: Marsel Meykens, Les Clés du Trésor, 1988.
Лагерь имел размеры 610 на 465 м и был разделен на 12 блоков (S1…S12). По периметру располагались сторожевые вышки (М1…М8).
По воспоминаниям моего отца, в сентябре 1944 г. в лагере содержались:
- русские в блоках S5 и S6 (автор повести попал в барак 14 блока S5).
- поляки в блоке S11;
- французы в блоке S10;
- бельгийцы в бараках 31, 32 блока S9;
- голландцы в бараках 29, 30 блока S9;
- итальянцы в блоках S7, S8;
- «аспиранты» всех национальностей в блоках S2, S3.
Русский «ревир» располагался в бараках 11 и 12 блока S4.
S1 и S12 не были разделены, в них располагался служебный блок. В бараке 3 блока S12 был зубоврачебный и рентген кабинет, а в бараках без номера в блоке S1 – карцер.
Лагерная кухня располагалась в постройках между блоками S4 и S9.
В лагере было два футбольных поля (в блоках S2 и S5). Матч между русскими «доходягами» и «сборной западной Европы» состоялся на поле в S5.
Источник: Юрий Апель. Доходяга. Воспоминания бывшего пехотинца и военнопленного
http://alexander-apel.narod.ru/library/dohodyaga/soderzhanie.htm
http://www.sgvavia.ru/forum/684-510-3
Фото
http://www.sgvavia.ru/forum/684-510-1
О контактах советских военнопленных с военнопленными других стран:
Боже мой, какой день! Солнце такое, что, кажется, лучи его можно взять в руки. Небо голубое-голубое, а на земле вокруг трава зеленая-презеленая. Прямо перед нами ворота, над которыми большие буквы: «STALAG 1А»1. За воротами лагерь, но не просто лагерь, а лагерь-город. Таких я до сих пор не видывал. С насыпи, на которой мы оказались после выгрузки, был виден огромный лагерь, один служебный блок которого был, как целый лагерь. Масса зданий, назначение которых невозможно было понять, впереди по ходу железнодорожной ветки, в километре от шталага, был виден еще один лагерь. Как выяснялось в тот же день, это был так называемый «смертельный» лагерь2, в котором был только вход, а выхода из него не было.
Состояние было как у пьяного. Голова кружилась, ноги подгибались и не слушалась. С первых же шагов возникла сильная одышка, а в груди вдруг заработало сердце, да так заработаю, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. Тех, кто сам не смог выбраться наружу, никто и не пытался ни вывести, ни вынести, дверь вагона захлопнули, и паровозик покатил вагон прямо в направлении «смертельного». Те, что остались в вагоне, пропадали без вести в разное время, но только теперь они пропали без вести окончательно. Чисто немецкий способ «естественного» отбора. Не знал я тогда еще, что одновременно с вагонной дверью, захлопнулась за мной самая тяжелая часть плена, самые страшные страницы всей моей жизни.
Вышедших кое-как построили и «форан, нах лягер!» Первым делом повели в баню. Завели в раздевалку: желто-кафельные полы, бело-кафельные стены, вешалка для одежды на колесиках, а одна стена - сплошное зеркало. Разделись, одежда наша уехала на обработку газом, а мы стали ждать своей очереди. Первый раз в плену я увидел себя в зеркало во весь рост нагишом и испугался того, что увидел. По телевизору много раз показывали живые и мертвые жертвы фашизма: голые головы на шейках толщиной 5-6 сантиметров, ребра, обтянутые кожей, конечности, на которых не было и намека на мышцы. Вот такими были и мы. В раздевалке не было скамеек, от слабости стоять было трудно, и я сел на пол; но, из-за полного отсутствия ягодичных мышц, сел на две острые точки. Если нагнуть голову между колен до пола, то через треугольник, основанием которого служил пол, можно было видеть, что делается сзади. Не уверен, что такой трюк сумеют проделать цирковые гуттаперчевые люди или женщины-змеи - то есть голову до пола они, конечно, нагнут, но не увидят при этом, что делается сзади. Потом был душ. Кругом абсолютная чистота, как в больничной операционной. Как выяснилось позже, русских из блока в эту душевую не водили, так что зеркало во всю стену нужно было только для того, чтобы привозимые доходяги могли увидеть себя во всем блеске своего ничтожества и жалкости. Вот ведь выдумщики эти фрицы! И убить человека для них радость, и просто унизить - тоже.
После бани повели нас в другое здание, и тут всех по очереди поставили под рентген. Рентгенолог-француз здоровых направлял направо, больных - налево. Меня он долго крутил и разглядывал, потом похлопал по плечу, сказал что-то по-своему и подтолкнул направо. Сюда же попал и Коля Александров. «Левых» увели и, как нам потом разъяснили старожилы, скорее всего, их отправили в «смертельный».
После рентгена «правых» привели на площадку между зданий, там за столиком сидел какой-то тип в гражданской одежде, который по номерам вызывал всех к столику. Удивительно, но наши номера, записанные в каком-то реестре, приехали вместе с нами, а мне казалось, что о моем номере забыли еще с первой эвакуации лагеря «А».
На «ein und achtzig, neun und siebzig»3 я, как и полагалось, ответил «hier»4 и вышел к столу. Тип за столиком на каждого заполнял подготовленную анкету, для которой пришлось вспомнить имя и фамилию, а находящийся тут же фотограф запечатлевал каждого на пленку анфас и в профиль. Тут наша группа пополнилась за счет нового поступления. Потом всех построили и повели через весь лагерь в русский блок.
Лагерь стоит того, чтобы о нем рассказать подробнее. Служебный блок, как и полагалось во всех лагерях, был отделен от остального лагеря забором из колючей проволоки. Ворота из служебного блока выводили прямо на центральную улицу лагеря. Справа, один за другим, шли, также разделенные между собой, польский, французский, голландский и бельгийский блоки. Ворота в этих блоках всегда были открыты, и по центральной улице было свободное сообщение между ними от подъема и до отбоя. Слева, напротив польского и французского блоков был расположен «аспирантенблок», в котором содержался офицерский состав из поляков, французов, голландцев и бельгийцев. Этот блок всегда был закрыт и не имел абсолютно никаких контактов с остальными блоками. Напротив голландского блока находился, пустой ко времени моего прибытия, незаселенный бывший итальянский блок. Далее шла центральная площадь, на которой слева было русская и итальянская кухня, а справа кухня «Западной Европы». За площадью справа стоял тоже пустой и постоянно запертый блок, а слева - два барака ревира русского блока. Там, где кончался ревир, центральная улица была перегорожена забором с воротами, у которых стоял круглосуточный пост из одного вахмана.
Пожалуй, стоит напомнить, что все заборы во всех лагерях сооружались только из колючей проволоки, с той лишь разницей, что в некоторых лагерях проволока наружного забора была постоянно под напряжением.
За воротами, метров через 5-6 налево - еще одни ворота в русский блок, напротив этих ворот какая-то старая, заросшая бурьяном дорога между двумя блоками, за ней справа - итальянский рабочий блок. Общая длина лагеря - около километра, а ширина несколько поменьше. Иностранные блоки у нас в русском блоке назывались просто «Бельгия», «Голландия», «Франция» и «Польша». Рабочий блок итальянцев и самих итальянцев называли «Бадолио» и «макарони».
Когда нас вели мимо «Франции», по обе стороны стояли толпы зевак, Один чудак из нашей колонны крикнул в толпу: «Бон жур, мосье!» - и тут же заработал за это приветствие пачку великолепных французских сигарет «Элегант» и полбулки хлеба. А я побранил себя за недогадливость. В конце концов, в таком объеме французский я знал тоже.
По приходу в русский блок нас, на всякий случай, пересчитали. Документы на нас сдали блокфюрору, а нам дали команду «Вольно!» и, в пределах русского блока, распустили на все четыре стороны.
Блок занимал довольно большую площадь. В нем были 5 или 6 больших бараков, оборудованных двухэтажными деревянными нарами на две стороны. Умывальное помещение разгораживало барак на две равные половины. Во дворе был один, но очень большой туалет, не менее, чем на 25-30 посадочных мест. Два барака ревира были отгорожены от остального блока колючей проволокой в один ряд. Вход в ревир - через общий блок. При мне он был постоянно открыт и не имел дополнительного поста. В конце блока, также за забором, располагался транспортный блок из двух бараков. Вход в него - только с центральной улицы. В этот блок переводили тех, кто должен был в ближайшие дни отправлен в какую-либо рабочую команду за территорией лагеря.
Начальником русского блока был немолодой уже оберфельдфебель Циглер, среднего роста, худощавый, неплохо владевший русским языком вообще и в совершенстве - его матерным регистром. В первую мировую войну он провел три года в русском плену. За крутой нрав и пристрастие к репрессивным мерам воздействия на «подданных», среди русских его звали «отец народа» - по аналогии с нашим самым мудрым, самым гениальным, самым «родным и любимым» Иосифом Виссарионовичем.
Режим в шталаге был схож с режимом всех лагерей военнопленных, но было в нем многое, характерное для рабочих лагерей. Утреннее пересчитывание делалось скорее для проформы, затем следовал обычный бурачный чай и хлеб. Днем - баланда, все остальное время каждый проводил, как хотел. На площади между бараками и туалетом во второй половине дня собирался базар, на котором властвовал натуральный обмен, но в то же время шла и прямая купля-продажа на немецкие рейхсмарки и специальные «кригсгефангенгельд»5. Последние шли по курсу: десять "пленных" марок за одну рейхсмарку. Объектами купли-продажи и обмена были предметы обмундирования, хлеб, баланда, вареная картошка, табак.
Фактически весь русский блок выполнял роль карантина и резерва рабочей силы. Сюда поступали пленные из других лагерей. Свежие пленные и выписывающиеся из ревира здесь сортировались по здоровью и пригодности к использованию на работах. По мере выбытия людей на работы из транспортных бараков, последние пополнялись из общих бараков. В ревир попадали и заболевшие в общих бараках, но, главным образом, больных привозили из рабочих команд с территории половины Восточной Пруссии, обслуживаемой Шталагом 1А.
Питание в этом лагере было значительно лучше, чем во всех моих предыдущих лагерях. Прибавить в весе и выйти из категории «доходяги», конечно же, было невозможно, но и смерть от голода тут практически не грозила. Еда была чистая, сравнительно с другими лагерями - доброкачественная, но она была малопитательная, и маловато ее было. Слишком маловато!
Очень скоро выяснялось, что в блоке среди пленных существовало явное имущественное неравенство. Кроме лагерных придурков, то есть лиц, официально выполнявших обязанности помощников блокфюрора, имелись так называемые шакалы и шакалята. Что это были за звери? Шакалы занимались мелким промыслом. Из всевозможных кусочков пластмасс, плексигласа и цветных металлов они мастерили мундштуки, трубки, портсигары, шкатулочки и даже ножички с наборными ручками. Сырье они получали напрямую у итальянцев, когда тех в пять часов пополудни гнали с работы на подземном авиазаводе мимо наших ворот в итальянский блок. Тут, при некоторых вахманах, возникала возможность кратковременного контакта шакалов и посредников с итальянцами, приносившими с завода сырье для шакалов. За свое сырье итальянцы брали только жратву, ибо на том же пайке, что и у нас - русских, они весь день вкалывали на заводе. Сбыт готовой продукции шел по двум путям. Первый - в «Бельгию», «Голландию», «Францию» и «Польшу». Второй - за лагерный забор. И в первом, и во втором пути, как посредники, получавшие большие комиссионные, участвовали некоторые вахманы из охраны лагеря. Плата «из-за границы» шла в виде продуктов питания: хлеба, консервов, масла и пр., а из-за забора шли рейхсмарки.
У каждого шакала, а жили они обычно в углах бараков, всегда стоял в головах один, а то и два мешка с продуктами, а также мешочек с сырьем, поделками и инструментом. Шакалята – это, как правило, молодые доходяги, которые за очень небольшую плату продуктами, сторожили «богатства» шакалов, когда те гуляли, ходили по нужде или занимались вопросами приобретения сырья и сбыта продукции. Хорошие продукты питания и деньги давали возможность шакалам жить в лагере безбедно и откупаться от отправки в транспортный блок. Зачем они копили рейхсмарки - я не понимал, как долго не понимал, зачем в наше время многие «деловые» люди собирают золото и драгоценности килограммами. Наверное, на что-то шакалы рассчитывали так же, как на что-то рассчитывают и нынешние деловые людишки.
Может возникнуть естественный вопрос: а чем же платили за поделки шакалов в лагерной «Западной Европе»? Ведь там находились военнопленные рядового и сержантского состава из армий стран Западной Европы, и только. Во-первых, немцы их кормили лучше, чем русских и итальянцев. Кухня у них была отдельная. Хлеба они получали столько же, сколько и мы, баланду - качеством получше нашей, дополнительно им давали ежедневно вареную картошку, которую они не поедали, и так называемый «шлям», к которому они, кажется, вообще не прикасалась. Шлям - это клейстерообразная еда оранжево-желтого цвета, без сахара и соли, совершенно безвкусная, не знаю, из чего он делался и содержал ли в себе питательные вещества.
Но не это обеспечивало «Западной Европе» безбедное и сытое существование. Ежемесячно каждый из европейцев получал большую посылку от международного Красного Креста, в которой чего только не было: консервированные масло, мясо, рыба, сыры, мука, всевозможные кексы, печенья, сгущенное и сухое молоко, сахар, сигареты, шерстяные свитера, пуловеры, носки и многое-многое другое.
До высадки в Бретани и занятия Западной Европы союзниками, наши соседи получали еще ежемесячно одну-две посылки из дому со всевозможной домашней снедью. Я уж не говорю о том, что наше питание просто не шло ни в какое сравнение с питанием наших западных соседей, но уверен, что и простые немцы, как гражданские, так и военные не имели в то время такого разнообразного, высококачественного и обильного питания.
Только итальянцы из армии Бадолио и советские военнопленные ничего никогда не получали ни от Красного Креста, ни от кого-либо другого. Между прочим, это обстоятельство использовалось фашистами, когда они агитировали советских пленных вступать в РОА и УВВ. Они упирали на то, что европейцам помогает международный Красный Крест потому, что правительства этих стран переводят Красному Кресту соответствующие суммы, а Сталин-де не только ничего не дает Красному Кресту, но и вообще не признает само существование советских военнопленных, а считает их всех изменниками Родины и обещает им всем по возвращении тяжелые кары. Когда я попал в плен, общая обстановка в плену изменилась настолько, что на такую агитационную дешевку уже не клевали, даже под угрозой смерти от голода или тифа.
Были в русском блоке еще так называемые «пикировщики». Эти ребята, которые разными способами прорывались в европейскую часть лагеря, кормились там и даже приносили кое-какую еду с собой в блок. Были и такие пикировщики, которые участвовали в сбыте продукции шакалов, но таких были единицы.
Через 2-3 дня мой старый товарищ Коля Александров поступил в услужение к шакалу по имени Федор и перебрался к нему в барак. Это событие радости мне не доставило. На следующий день пошел я к нему: «Привет, Колька, твой шакал по базару шастает, дай мне один сухарь из ваших запасов».
- Нет, - ответил он, - не могу. Дядя Федор узнает - выгонит.
Больше я уже к Кольке не подходил, всю дорогу от Холма до шталага мы с Колей ели мой хлеб, и его отказ дать мне сухарь я воспринял как обиду, которую не прощают.
После недельного пребывания в шталаге я решил, что мою жизненную установку - лишь бы дожить до освобождения, чтоб умереть у своих, можно и нужно менять. Вполне реально было поставить теперь перед собой цель посложнее - выйти из состояния доходяги и перейти в состояние работоспособного, а, может быть, даже и боеспособного человека. Какой путь для этого избрать? Шакалом мне не стать, нет связей, да и данных тоже, шакаленком - сам не стану, не в моих принципах такая работа. Остается одно - стать пикировщиком. Когда появилась цель и принято решение, жить становится и интереснее и даже как будто легче. Подошел к одному опытному пикировщику. Представился, как хронический доходяга. Предложил быть знакомым и сразу же попросил его ввести меня в курс дела. Васька был пленным с трехлетним стажем, еще в сорок первом попал в систему лагерей Восточной Пруссии и знал очень многое. Он рассказал мне, что в Восточной Пруссии есть два таких огромных лагеря - наш шталаг 1А в сорока километрах южнее Кенигсберга и шталаг 1Б в городе Hohenstein6. Это - лагеря рабочие, в них советские пленные содержались как в карантине, а затем по мере потребности направлялись на разнообразные работы в пределах Восточной Пруссии. Не могу сказать, в какой степени этот порядок касался французов, голландцев, бельгийцев и поляков, но на «аспирантов» он не распространялся. Это я точно знаю. Система управления пленными и их конвоями на работах была такова: в районных городах располагались роты конвоя – «Kompanien»7, в их ведении имелись небольшие лагеречки с одним-двумя бараками, но устроенные по обычному стандарту: с двойным внешним забором, со сторожевой вышкой, на которой круглосуточно стоял часовой с автоматом и прожектором. Эти лагеречки были одновременно ревиром для легко заболевших в рабочих командах и однодневными гостиницами для прибывающих из центральных лагерей, перед тем, как их разберут хозяева.
"Компаниэ" выделяла конвой в каждую команду из расчета один вахман на 6-8 пленных. В случаях тяжелых заболеваний, пленных переправляли в ревиры лагерей, и там их или подлечивали, или отправляли в смертельный - в зависимости от тяжести заболевания. Право работы с 1-2 пленными без специального конвоя получали и многие цивильные немцы, имевшие личное оружие. Государство отдавало пленных частным предпринимателям, помещикам, в коммунальные службы городов не даром - за каждого пленного хозяин платил государству. Работающие пленные получали зарплату - 5 марок в месяц, две с половиной на руки, а две с половиной на вклад, которого, естественно, никто никогда не видел. В рабочих командах пленные продолжали получать обычный лагерный паек хлебом или мукой и маргарином. Приварок обеспечивали хозяева. Качество и количество этого приварка в разных командах было очень и очень разным. Прусские бауэры (помещики) отлично понимали, что голодный рабочий скот хорошо работать не может, поэтому советскому «рабочему скоту» они обычно давали в достаточном количестве картошки, но и работать за эту картошку заставляли соответственно.
Поведал мне Василий и о том, что из шталагов побегов не бывало. Во всяком случае, он за три года о них не слышал. Из команд побеги случались, но по большой части неудачные, так как в охоту за бежавшим включались помимо Kompanie и полиции, практически все живущие поблизости частные владельцы оружия, служебных собак и пленных. Поимка беглеца, в лучшем для него случае, заканчивалась избиением и лагерным карцером. Если беглеца убивали при поимке, труп все равно привозили в лагерь и вешали на площади, чтоб все знали - убегать бессмысленно. Сведения обо всех побегах, как удачных, так и неудачных очень быстро становились известны всем пленным, приписанным к двум восточно-прусским шталагам.
Еще Васька рассказал про судьбу моряков-балтийцев, взятых в плен в сорок первом году, несколько тысяч которых содержались в отдельном лагере где-то в Литве, неподалеку от прусской границы. Большинство из них попали в плен при защите баз нашего флота в Прибалтике. Многие были подобраны немцами из воды при гибели пятидесяти девяти наших кораблей, участвовавших в героическом и страшном переходе нашего флота из портов Прибалтики в Кронштадт. Возможно, что в этом лагере были собраны моряки и с других фронтов, этого Васька не знал. Молва утверждала, что летом сорок второго года моряки в лагере подняли бунт и были все поголовно расстреляны из пулеметов с лагерных вышек. Не могу ручаться за достоверность этой молвы, но, зная характеры и манеры поведения «братишек»-моряков и охранявших их фашистов, лично я верю, что такое вполне могло произойти.
***
1 Шталаг IA находился в Штаблаке близ г. Эйлау (Stablack/Eylau; польск. Stablawki) в I Военном округе Германии (в Восточной Пруссии). Основанный еще 6.6.1939 г., он был расформирован только 25–26.1.1945.В лагере находилось до 70.000 военнопленных, в т.ч., кроме советских, – бельгийские, французские, итальянские и югославские.
2 По-видимому, имеется в виду концентрационный лагерь Штуттхоф, время от времени выполнявший функции лагеря уничтожения.
3 8179 – регистрационный номер Ю.Апеля.
4 Здесь (нем.)
5 Деньги для хождения в лагерях для военнопленных.
6 Сведения Васьки-пикировщика верны. Шталаг I B Хюэнштайн (Höhenstein, польск. Olsztynek) был основан 8.9.1939 как дулаг; преобразован в шталаг 10.10.1939; в январе 1945 еще действовал. В нем содержалось до 56 000 чел., в т.ч., кроме советских, – бельгийских, французских, польских, итальянских и голландских.
7 Роты (нем.)
Источник: Юрий Апель. Доходяга. Воспоминания бывшего пехотинца и военнопленного
http://alexander-apel.narod.ru/library/dohodyaga/soderzhanie.htm
Сообщение отредактировал kireishin2016 - Воскресенье, 25 Апреля 2021, 13.05.49 |
| |
| |
| AgniWater71 | Дата: Среда, 04 Августа 2021, 15.49.51 | Сообщение # 109 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 15282
Статус: Присутствует
| РГАСПИ
https://docviewer.yandex.ru/view....lang=ru С. 210 - 213
Ольга, Новокузнецк
Молчат гробницы, мумии и кости, - Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте Звучат лишь письмена (И. Бунин)
|
| |
| |
