Недавно у меня случился интересный разговор с коллегой agasfer о значении потерь при анализе военных действий. Слово за слово... в итоге у меня проснулся нешуточный интерес к этой теме. Коллега agasfer выдвинул тезис о том, что на войне побеждает не тот, кто несет наибольшие потери, а тот у кого в итоге остается больше резервов. Тезис интересный, в нём безусловно есть рациональное зерно.
Но действительно ли у СССР, после первых двух крайне неудачных лет войны, оставалось больше людских резервов, чем у Германии? Давайте попробуем разобраться.
Собственно цифры людских потерь Красной Армии и вермахта известны и давно опубликованы. Данные о потерях советских войск приведены в широко известной работе Кривошеева, данные по вермахту можно посмотреть у Мюллер-Гиллебранда и у Оверманса. По общим цифрам особых разногласий у историков нет. Споры иногда возникают лишь когда обсуждается вопрос о потерях Красной Армии в первые годы войны и о потерях Вермахта в 1945, так как точных данных по этим годам просто нет. Я решил сфокусировать свое внимание на потерях Красной Армии в 1941-44 гг.
Цифры и факты.
Для начала напомню читателям некоторые базовые факты, которые необходимо учитывать при исследовании людских потерь в войнах. Первое, что должен понимать человек, который берется изучать вопрос о потерях вооруженных сил, это значимость мобилизационного ресурса государств-участников конфликта. Что такое мобилизационный ресурс? Это общее количество мужчин, способных держать оружие, которое государство может отмобилизовать в случае начала войны. В СССР годными к военной службе считались все мужчины в возрасте от 18 до 45 лет. В Германии таковыми считались все мужчины в возрасте от 18 до 34 лет. В обоих странах в армию не брали тяжелобольных и, разумеется, инвалидов. Как считают моб. ресурс? Берется общее число военнослужащих, находящихся в действующей армии, к нему прибавляется общее число запасников всех возрастов, подлежащих мобилизации. В СССР по состоянию на 22 июня 1941 г. в вооруженных силах было 4,9 млн. чел. За все годы войны в ВС было мобилизовано еще 29,6 млн. чел. всех возрастов. Всего получается примерно 34,5 млн. чел. Это и есть суммарный моб. запас Советского Союза. В мирное время в вермахте на 1 марта 1939 г. насчитывалось 3,2 млн. военнослужащих, с 1.06.1939 по 30.04.1945 гг. в вермахт было мобилизовано 17,9 млн. чел. Итого получаем 21,1 млн. человек. Это общий моб. ресурс вермахта. Это разумеется без учета войск стран-сателлитов рейха. Сами видите, что по людским ресурсам Советский Союз превосходил Германию только в 1,6 раза. Есть еще один ньюанс, который многие совершенно упускают из виду. Не следует думать, что все мужчины, мобилизованные в армию обязательно попадали в действующие войска и отправлялись на фронт. Это не так. Из общего числа мобилизованных довольно значительная часть была направлена в тыл на работу на предприятиях военной промышленности. По данным Кривошеева всего за годы войны для работы в промышленности, на укомплектование войск и органов НКВД, спецформирований других ведомств, было передано из ВС около 5 млн.чел. В Германии, по данным Мюллер-Гиллебранда, на работы во все отрасли военной экономики рейха было направлено около 2 млн. чел. Что же мы имеем в сухом остатке? А вот что. Страна рабочих и крестьян могла выставить на поле боя максимально 29,5 млн. бойцов, а страна фашистов - 19,1 млн. Таким образом, картина немножечко изменилась, причем в пользу Германии, т.к. моб. ресурс СССР оказался выше немецкого лишь в 1,5 раза. Не густо, прямо скажу. Так что тезисы некоторых обитателей Livejournal(не буду показывать пальцем) об "избытке" солдат в стране Советов глубоко ошибочны.
В принципе и такое превосходство позволяло стране победившего социализма одолеть фашистского зверя, но с ОДНИМ УСЛОВИЕМ: потери Красной Армии не должны превышать потери вермахта, более чем в 1,5 раза. Точнее, за одного убитого "фрица" должно быть "заплачено" не более чем двумя убитыми красноармейцами. Выполнялась ли эта аксиома в годы Великой Отечественной войны?
Давайте попробуем выяснить. Общие людские потери Красной Армии принято разделять на безвозвратные и санитарные.
Здесь уместно будет привести определение понятия термина "безвозвратные потери". Согласно приказу заместителя Наркома обороны № 023 от 4 февраля 1944 года, это - “погибшиев боях, пропавшие на фронте без вести, умершие от ран на поле боя и в лечебных учреждениях, умершие от болезней, полученных на фронте, или умершие на фронте от других причин и попавшие в плен к врагу". Санитарные потери включают в себя общее число раненых, обмороженных и заболевших красноармейцев. Понятно, что бОльшая часть из них потом вернулась в действующую армию. Но некоторые из них(получившие самые тяжелые ранения и увечья, тяжелобольные) были потом демобилизованы. Их можно смело включить в общие цифры безвозвратных потерь. Тут я позволю себе процитировать Кривошеева:
"Военно-медицинская статистика показывает, что из числа раненых, контуженых и обмороженных, поступивших за всю войну на излечение в медицинские учреждения, 71,7 % возвращено в строй, 20,8 % признано негодными к службе и уволено из армии с исключением с воинского учета или в долгосрочные отпуска по болезни, а около 7,5 % умерло".
Получается, что за три с половиной года войны СССР потерял 10,9 млн. чел. убитыми, умершими, пропавшими без вести и пленными, плюс еще где-то 3,3 млн. чел. демобилизованными по состоянию здоровья. Всего 14,2 млн. красноармейцев. Много раз я сталкивался с мнением, что данные Кривошеева занижены, и что реальные потери были еще выше. В некоторых источниках приводятся данные о безвозвратных потерях КА в 1941 г. в размере 5 млн. чел. Я думаю, что это преувеличение. Как же определить, сколько реально было потеряно бойцов в первые годы войны? Методом прибавки статистической погрешности. Обычно она не превышает 5%. Если к цифре 14,2 млн.добавить 5%, то получится более 14,9 млн. В итоге получается, что всего за первые три года войны СССР лишился примерно 15 млн. солдат и офицеров. И это были, в основном, подготовленные бойцы. Колоссальная цифра! 29,5 - 15 = 14,5 Как видите, к концу 1944 г. моб. запас СССР "похудел" до 14,5 млн. мужчин, годных к военной службе, причем значительная часть из них уже была призвана в действующую армию. К началу 1945 г. в строю в Красной Армии было 6,7 млн. солдат и офицеров. Таким образом, моб. ресурс СССР к началу 1945 г. не превышал 7,8 млн. чел. Причем это были запасники уже далеко не лучших возрастов: юноши и резервисты 40-45 лет. Самых боеспособных мужиков уже к весне 1944 г. полностью выгребли. Правда в конце 1944 г. на освобожденных территориях Украины и Белоруссии удалось повторно мобилизовать некоторое количество мужчин, годных к военной службе. Это несколько улучшило ситуацию с пополнением.
А каковы же были безвозвратные потери вермахта за этот же период времени? На этот вопрос нам поможет ответить Мюллер-Гиллебранд, точнее его книга, а также справочник "Великая Отечественная война. 1941-1945. Иллюстрированная энциклопедия".
В 1941-44 гг. общие безвозвратные потери вермахта на Восточном фронте составили(с учетом пленных) 3,4 млн. чел., в том числе 1,4 млн. убитых, 997 тыс. пропавших без вести и 941 тыс. пленных, попавших в лагеря УПВИ(Управления по делам военнопленных и интернированных). Это без учета потерь люфтваффе и кригсмарине. Точные цифры потерь люфтваффе и кригсмарине на востоке мне неизвестны. Но достоверно известно, что бОльшая часть всех потерь вермахта на Восточном фронте(примерно 90%) приходится на долю сухопутных войск. На долю остальных видов вооруженных сил рейха приходится не больше 10%. Это значит, что общие потери вермахта на востоке до 1945 г. никак не могут превышать 3,8 млн. Однако следует учесть также, что за все годы войны из рядов Вермахта было демобилизовано по состоянию здоровья 438 тыс. солдат и офицеров. Понятно, что бОльшая часть из них получила ранения и увечья на Восточном фронте. Таким образом, за три с половиной года войны общее число безвозвратных людских потерь вермахта в войне против СССР достигает 4 млн. чел. А теперь считаем соотношение потерь: 14,9 делим на 4, получаем 3,72. Это значит, что за первые три с половиной года войны на каждого убитого/взятого в плен солдата Вермахта приходилось 4 убитых/пленных красноармейца. Весьма удручающая цифра. Резонно будет спросить, а как же тогда вообще Советский Союз смог выиграть войну? Тут загвоздка в том, что людские потери КА и Вермахта неравномерно распределялись хронологически. Советский Союз больше всего людей потерял за первые годы войны: 1941-1942. А Германия наоборот в эти годы понесла минимальные потери и сохранила свои людские ресурсы, но зато немецкие потери очень резко выросли во втором полугодии 1944 г. и достигли пика весной 1945 года. Советские потери в конце 1944 г. и в начале 1945 г. наоборот резко сократились, соответственно, изменился баланс потерь и общее соотношение сил в пользу Красной Армии. За второе полугодие 1944 и за весну 1945 гг. вермахт растратил почти весь остаток своего моб. ресурса, а также понес громадные потери в авиации и бронетехнике, что и привело рейх к гибели.
Вот здесь то и нужно вспомнить о решающем значении "Багратиона", Ясско-Кишиневской, а также "Кобры". За III квартал 1944 г. советские войска по данным Кривошеева потеряли 510 790 чел. безвозвратно. Вермахт за тот же период по данным Мюллер-Гиллебранда потерял на всех фронтах 950 240 тыс. чел. А всего за 1944 г. вермахт навсегда лишился 1,5 миллионов бойцов. Еще раз обращаю внимание, что в этих данных не учтены потери люфтваффе и кригсмарине, учтены только потери войск СС. Понятно, что общие потери германских вооруженных сил были еще выше. Только на Восточном фронте Германия потеряла за этот год свыше 600 тыс. солдат и офицеров пленными. Впервые, за долгие годы войны Германия понесла такие огромные потери! А в 1945 г. потери вермахта были еще выше. Точных цифр к сожалению привести не могу, т.к. Мюллер-Гиллебранд приводит данные о потерях только по ноябрь 1944 г. включительно, а сведения о немецких потерях в 1945 г. в разных источниках сильно отличаются. Но достоверно известно, что из 3,1 млн. бойцов вермахта(а также стран-сателлитов), попавших в советский плен за все годы войны, около 2,2 млн. были пленены в 1945 году. Кроме того нужно учитывать, что Германии пришлось воевать не только со страной Советов, но еще и с США, Великобританией, Францией и др. странами. За годы войны в странах Европы, в Северной Африке и на территории самой Германии в период с 01.09.1939 по 30.11 1944 г. вермахт потерял безвозвратно 757 тыс. солдат и офицеров. Это БЕЗ УЧЕТА потерь люфтваффе и кригсмарине.
Выводы.
Анализ данных о потерях говорит о том, что в первый период войны(1939-1942 г.) державы Оси воевали успешно, сохраняли достаточно большие резервы живой силы и имели неплохие шансы одержать победу. Переломным оказался 1943 год, в этот период сначала сохранялось некоторое равновесие сил, но к концу года преимущество постепенно перешло к странам Антигитлеровской коалиции. Однако до середины 1944 г. Германия все же выигрывала битву на истощение с Советским Союзом, хотя в 1943 году за это пришлось заплатить потерей бОльшей части земель, захваченных в предыдущие годы. Решающим оказался 1944 год, когда Германия потерпела сокрушительные поражения на Востоке и Западе, понесла невосполнимые потери в живой силе и лишилась почти всех своих союзников. В конце 1944 г. немецкие солдаты и офицеры с тревогой наблюдали за тем, как война подбиралась уже к границам самого фатерланда. Неудивительно, что в 1945 г. наступил окончательный крах. Весной 1945 г. немецкие войска понесли наибольшие людские потери за всю войну и были вынуждены сложить оружие.
Дата: Пятница, 04 Марта 2016, 22.08.07 | Сообщение # 2
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
К вопросу подготовки к войне:
2. УСЛОВИЯ ПОДГОТОВКИ ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИИ
После освобождения Западной Белоруссии в сентябре 1939 года левофланговая 4-я армия основными силами вышла в район Бреста. С началом советско-финляндской войны из ее состава убыли на финский фронт: управление 23-го стрелкового корпуса, 29-я танковая бригада, 8-я и 4-я стрелковые дивизии. К концу 1939 года в составе 4-й армии остались 6, 55 и 33-я стрелковые дивизии и 32-я танковая бригада. Непосредственно в приграничном районе находились только две стрелковые дивизии. При этом обе они дислоцировались в Бресте. Одна стрелковая дивизия и одна танковая бригада дислоцировались в районе Береза-Картузская, Пружаны, составляя второй эшелон армии.
Следует сказать, что дислокация советских войск в Западной Белоруссии вначале не была подчинена оперативным соображениям, а определялась наличием казарм и помещений, пригодных для размещения войск. Этим, в частности, объяснялось скученное расположение половины войск 4-й армии со всеми их складами неприкосновенных запасов (НЗ) на самой границе — в Бресте и бывшей Брестской крепости. Даже окружной военный госпиталь находился в помещениях крепости.
После боевых действий на Карельском перешейке у военного руководства сложилось убеждение, что в начальных боевых операциях большую, чуть ли не решающую роль будут играть укрепленные районы. Поэтому для ускорении их строительства зимой 1939/40 года проводились рекогносцировочные работы по определению мест строительства долговременных оборонительных сооружений. Эти работы в намеченном для строительства Брестском укрепленном районе осуществлялись при глубоком снежном покрове и наспех. Поэтому результаты зимних рекогносцировок оказались неудовлетворительными, и весной 1940 года всю работу пришлось переделывать заново.
Таким образом, зимой 1939/40 года никаких работ по строительству укрепленных районов и оборонительных позиций не производилось. Войска армии главным образом налаживали размещение личного состава и создавали условия для боевой подготовки, т. е. строили конюшни, склады, аэродромы, артиллерийские полигоны, стрельбища, танкодромы, лагеря и т. п.
Вторичная рекогносцировка с целью определения мест долговременных огневых точек в Брестском укрепленном районе была проведена командующим 4-й армией генерал-лейтенантом В.И. Чуйковым, возвратившимся в армию после окончания советско-финляндской войны, совместно с комендантом укрепленного района. Тогда же командующий армией установил дивизиям рубеж строительства батальонных районов. Строительство оборонительных сооружений в Брестском укрепленном районе развернулось в начале лета 1940 года. К этому времени из 4-й армии в Прибалтийский особый военный округ убыла 33-я стрелковая дивизия, и в составе армии остались только две стрелковые дивизии и одна танковая бригада.
Механическое перенесение финского опыта строительства укрепленных районов в наши условия без определения их роли в начальных операциях, без учета особенностей театра военных действий, времени года, различий в организации и вооружении финской и немецкой армий было неправильным.
Естественно, что, готовясь к отпору сильного, хорошо технически оснащенного, имевшего крупные механизированные войска и сильную авиацию противника, каковым являлись немецкие сухопутные войска и военно-воздушные силы, на обширных Западном и Юго-Западном театрах военных действий нельзя было брать за основу только опыт советско-финляндской войны.
К осени 1940 года после вхождения в состав СССР Прибалтийских республик и укомплектования войсками вновь сформированного на их территории Прибалтийского особого военного округа в состав 4-й армии Западного особого военного округа вернулась 29-я танковая бригада. В начале августа в Брест вместо 23-го прибыло управление 28-го стрелкового корпуса, а в район Высокое, Черемха вместо 8-й — 49-я стрелковая дивизия. Вскоре в Береза-Картузская на место 33-й прибыла 42-я стрелковая дивизия.
Для постройки Брестского укрепленного района весной 1940 года из Слуцкого укрепленного района было переброшено 74-е управление начальника строительства (УНС), а строительство последнего прекращено. Весна и начало лета ушли на передислокацию УНС, на изыскания местных строительных материалов и устройство жилья для строителей. Строительство же Брестского укрепленного района началось только летом. Аналогичная картина была и в остальных армиях Западного особого военного округа.
В конце лета 1940 года после окончания военных действий во Франции и ликвидации для Германии Западного фронта усилилась угроза нападения на СССР. С этого времени фронт оборонительных работ на западных границах расширился. Стрелковые дивизии первых эшелонов армий прикрытия продолжали инженерные работы но полевому усилению укрепленных районов. На строительство Брестского укрепленного района были привлечены все саперные части 4-й армии и 33-й инженерный полк округа. Строительные материалы, кроме местных, перевозились из Слуцкого и бывшего польского Барановичского укрепленных районов.
Строительство долговременных сооружений и работы по полевому усилению укрепленных районов на многих участках проводились непосредственно вдоль границ на виду у немецких пограничных застав. Бетонированные точки и дзоты первой позиции просматривались с немецких наблюдательных пунктов. Взаимное расположение укрепленных районов и районов дислокации войск не обеспечивало в случае внезапного нападения противника своевременного занятия укреплений не только полевыми войсками, но и специальными уровскими частями. Так, например, в полосе 4-й армии срок занятия Брестского укрепленного района был определен округом для одной стрелковой дивизии 30 часов, для другой - 9 часов, для уровских частей — 0,5—1,5 часа. На учебных тревогах выявилось, что эти сроки являлись заниженными.
Особенно интенсивное строительство укрепленных районов развернулось весной 1941 года. Для строительства Брестского укрепленного района, кроме 33-го инженерного полка, саперных батальонов стрелкового корпуса и стрелковых дивизий, в марте—апреле было привлечено 10 тыс. человек местного населения с 4 тыс. подвод. Местное население работало по вольному найму и использовалось на земляных работах и для подвоза строительных материалов.
В Брестский укрепленный район был включен Семятичский участок Замбровского укрепленного района, и его протяженность достигла 100 км. В качесше управления коменданта прибыло 62-е управление из Мозырского укрепленного района во главе с генерал-майором М.И. Пузыревым.
С целью обеспечения стыка с Киевским особым военным округом и организации обороны в полосе между Брестским укрепленным районом и Влодавой командование Западного Особого военного округа выдвинуло из Мозыря 75-ю стрелковую дивизию, штаб которой разместился в районе Малорита. Дивизия вошла в состав 4-й армии.
Аэродромная сеть Западной Белоруссии была развита очень слабо. Имеющиеся аэродромы были низкого качества, без бетонированных взлетно-посадочных полос, малых размеров и не пригодны для посадки и взлета новых, более современных самолетов. Поэтому в начале 1941 года Советское правительство приняло решение о постройке новых аэродромов с бетонированными взлетно-посадочными полосами размером 1200х80 м. На брестском направлении намечено было построить 15 и на белостокском — 12 аэродромов.
Постройка аэродромов началась в мае 1941 года. На 1 июня было охвачено только 50% утвержденного Народным комиссаром обороны плача строительства аэродромов на 1941 год. На каждом аэродроме работало по 2—4 тыс. тыс. человек. Естественно, что к началу войны ни один из вновь строившихся аэродромов не был закончен.
Решение Советского правительства о мероприятиях по увеличению пропускной способности железных дорог в Западной Белоруссии было принято в сентябре 1940 года. На брестском направлении намечались постройка новых железнодорожных линий на участках Тимковичи, Барановичи и Оранчицы, Беловежа, укладка вторых путей на участках Слуцк, Барановичи, Белосток и Пинск, Жабинка, переоборудование всех линий с западноевропейской колеи (1435 мм) на нашу колею (1524 мм). Все работы намечалось провести в течение 1941 и 1942 годов, при этом основной объем работ падал на 1942 год.
К началу войны ни один из объектов не был закончен, а большинство и не начинало строиться.
Шоссейные и грунтовые дороги в южной части Западной Белоруссии, кроме Варшавского шоссе, были малопригодными для движения автотранспорта. Провести большие работы по расширению и улучшению дорожной сети в короткий срок также не представилось возможным. Все это отрицательно сказалось в первые дни войны на маневренности наших войск и осуществлении подвоза и эвакуации.
Сеть постоянной проводной связи па театре военных действий была слаборазвитой. Телеграфная и телефонная аппаратура оказалась устаревшей. В распоряжении 4-й армии были предоставлены в постоянное пользование провода Минск, Кобрин, Брест и Пинск, Кобрин. Для связи с некоторыми гарнизонами (Пружаны, Береза-Картузская, Малорита) штаб армии использовал арендованные провода телеграфно-телефонных линий Наркомата связи на 1—2 часа в сутки. Междугородная телефонная связь осуществлялась только через городские и местечковые телефонные станции.
В 1941 году намечалась постройка постоянных линий связи к строившимся и имевшимся аэродромам и к местам дислокации частей ПВО. По эти работы до войны не были начаты. Проекты устройства подземных подводов линий связи к телефонно-телеграфным станциям и узлам связи также не были осуществлены.
Таким образом, театр военных действий, на котором пришлось действовать войскам Западного фронта, в том числе и 4-й армии, к началу воины оказался неподготовленным.
