|
История одного поиска.
|
|
| Томик | Дата: Среда, 27 Февраля 2013, 15.16.37 | Сообщение # 1 |
Группа: Администратор
Сообщений: 15591
Статус: Отсутствует
| http://prohkbr.ru/index.p....8888982
Написал Ирина Нелюбова
10.07.2009
Несколько дней назад во дворе старой сельской больницы в Алтуде, на удивление всей округе и местным жителям, активисты из «Народного союза Германии по уходу за военными могилами» и российской Ассоциации «Военные мемориалы», начали раскопки. Работы велись по межправительственному соглашению между Россией и Германией. Руководил работами представитель «Народного союза Германии» Андрей Проходский. Причиной столь активного интереса этой организации к территориям алтудской больницы стали события более чем полувековой давности: во время оккупации немцами нашего края на территории больницы был немецкий госпиталь и сопутствующее ему кладбище.
Все в одном месте: из прошлого в сегодня
Взявшись раскапывать больничный двор, молодые люди открыли персоналу сельской лечебницы тайну: территория эта - большое захоронение немецких солдат, а об этом даже никто и не подозревал. Крупных боев в окрестностях Алтуда не было даже в 42-м году, а оборону красноармейские части держали в окрестных лесах, где немцы увязли надолго. И несли потери. Только в Прохладненском районе было несколько госпиталей и на территории каждого - подобное захоронение. В Алтуде согласно архивным данным, было расположено около 100 могил. Немцы даже в суматохе боев, как правило, успевали тщательно фиксировать координаты своих военных кладбищ, а солдат обычно хоронили с половинкой железного жетона, на котором были выбиты личный номер и данные воинской части. Опознать погибшего в случае эксгумации могилы, таким образом, не составляет труда, так как при гибели солдата знак переламывался на две части. Одна половинка оставалась на шее у убитого, а вторая уходила в архив вместе с документами на него.
Эксгумированные останки солдат из Алтуда будут перезахоронены в Апшеронском районе Краснодарского края, где в прошлом году официально открылось кладбище солдат Вермахта, где поисковики планируют захоронить останки всех немцев, погибших на юге страны в годы войны. Необходимость такой акции объясняет Андрей Проходский, сотрудник гуманитарной общественной организации по уходу за военными захоронениями: «Родственники погибших спрашивают, куда можно приехать. Мы, русские, можем приехать в любое время на любое кладбище, которое значится на территории Германии. Положить цветы, отдать дань уважения погибшим российским солдатам. А немцам куда? Поэтому ведется такая работа - чтобы они лежали все в одном месте». Однако чтобы эксгумировать все немецкие военные кладбища в Кабардино - Балкарии, поисковому отряду, по приблизительным оценкам, понадобится несколько лет работы. Нетронутыми, похоже, останутся лишь захоронения знаменитой дивизии Эдельвейс, воевавшей на Эльбрусе. Поисковики признаются: несмотря на большой интерес к истории овеянного легендами «Эдельвейса», работа на ледниках - практически невыполнимая задача.
Алтудское захоронение, как и другие, числится в архивах Германии. Поэтому, приступая к эксгумации, поисковики знали каждого погребенного поименно. И в каждой могиле находили не только жетоны, но и стеклянные бутылки с медицинской выпиской. В ней медсестры указывали подробную информацию о военнослужащем - вплоть до характера ранения, приведшего к смерти.
Год девяносто первый
Впрочем, не для всех в Алтуде приезд поисковиков грянул, как гром средь ясного неба. Первая «ласточка» прилетела в Россию еще в далеком 1991 году.
«Г-ну бургомистру города Альтуд. Уважаемый господин бургомистр!
Когда Вы откроете это письмо, то первым делом Вам бросится в глаза фотография. На ней изображено здание в Вашем городе - школа. Существует ли еще эта школа?
Вы, наверняка, удивитесь и спросите, каким образом у меня оказалась эта фотография. Эта фотография была отснята в январе 1942 года. У входа в школу расположен маленький флажок с красным крестом: тогда в этой школе была расположена главная санчасть, лазарет для немецких солдат, которые в то время вело бои недалеко от Вашего города.
На следующей фотографии Вы видите перед школой несколько могил с крестами. Это могилы немецких солдат, которые были тяжело ранены в боях за Ново-Полтавское в августовские дни 1942 года. Санитары принесли тяжело раненых в школу, вернее, в главную санчасть. Там умерли те, кто захоронен в этих могилах, изображенных на фотографии.
В могиле с большим черным крестом покоится генерал-майор Эрвин Мак. Он был командиром 23-ей танковой дивизии и был смертельно ранен 25-го августа 1942 года под Ново-Полтавским. 26-го августа он был похоронен в Альтуде. Ему было 49 лет.
Эти сведения я узнал из книги по истории 23-ей танковой дивизии, это в личной беседе подтвердил мне также тогдашний католический дивизионный священник прелат Цайль, который производил захоронение и еще живет.
Генерал Мак до войны был командиром моего батальона. Все солдаты батальона очень ценило и уважали его. Он был не только отличным солдатом, но и прекрасным человеком.
Мы, старые солдаты этого батальона, все еще поддерживаем связь с вдовой генерала и его семьей. Внучка генерала учится на географическом факультете. Она очень интересуется Вашей страной, в которой ее дед был во время воины. Она хотела бы посетить те места, где погиб и был захоронен ее дед. Однако, во время автобусной экскурсии, которую она совершила в 1989 г. в Тбилиси, не было остановок в районе Альтуда, или Ново-Полтавского.
В разговоре с семьей моего генерала я пообещал им обратиться к Вам, уважаемый господин бургомистр, и попросить Вас ответить нам на несколько вопросов.
Это вопросы я позволяю себе задать потому, что Советский Союз дал разрешение на посещение некоторых солдатских кладбищ, например, в Москве, в Казани и в Елабуге на Каме.
Сохранилось ли еще здание школы? Помнят ли пожилые люди о лазарете, который находился в школе? Возникшее перед школой солдатское кладбище, наверняка, не сохранилось. Были ли захороненные там солдаты перезахоронены в другом месте? Может быть, на кладбище в Альтуде? Или в другом месте?
Если бы для внучки генерала Мака была бы возможность побывать именно перед той школой в Альтуде, в которой умер ее дед, она с удовольствием совершила бы поездку в Ваш город. Уважаемый господин бургомистр, я уверен, что наша просьба не оставит Вас равнодушным и что Вы сможете дать нам запрошенную информацию.
С искренней благодарностью и с пожеланиями всего наилучшего — Карл Герцог, Мюнхен. Февраль 1991 год
Вот такое письмо зимой 91 года легло на стол председателя сельсовета Алтуда Хатау Бжахова...
Как это было
- Когда в сельсовете было получено письмо - два листка с текстами на русском и немецком языках, судя по всему, перевод, и два старых пожелтевших снимка (один из них опубликован), я работал инженером по эксплуатации в мясосовхозе «Алтудский», -рассказывает Заурбек Балкаров. Бжахов был мне двоюродным братом, и потому не поручил, а по-родственному спросил совета: что с этим делать? Времена-то были еще коммунистические, Беловежским соглашением еще и не пахло, а тут вдруг - письмо из Мюнхена, да ёще по поводу погибших в годы войны фашистов... Может быть, я и отказался бы от поручения. Или забыл бы об этом письме, но…
Незадолго до этого один мой товарищ, Гутов Мухаммед, работающий сейчас на Ремзаводе, вернулся из Германии, куда ездил по приглашению своих друзей - троих братьев, уехавших из наших мест на свою историческую родину. И Мухаммед рассказывал, что друзья знакомили его с разными достопримечательностями страны, и однажды повезли к могиле советских солдат, похороненных в довольно безлюдном месте километрах в двадцати от ближайшего населенного пункта, в лесу. «Может,
- сказали, фамилии знакомые увидишь. Так чтоб родным можно было сообщить».
Мухаммед настолько был удивлен такому подходу, а главное, тому, насколько ухожены могилы советских солдат, что, вернувшись домой, всем об этом рассказывал как о главной достопримечательности и самом сильном впечатлении от поездки. Говорил, что могилы советских воинов, победителей (!) в таком порядке, будто погибших похоронили только что, И это, я повторю, вдали от людных мест, без надежды на многочисленные толпы туристов. Помню, меня этот рассказ очень тронул, и потому я взялся за это дело.
Дома я показал письмо и фото отцу он 1926 года рождения, и в 42 году был почти 17-летним мальчишкой. Когда я стал расспрашивать о событиях тех дней, он сказал, что это фотографии подлинные - и с крестом, и та, на которой на двери школы развевается белый флаг - символ медчасти. А этот крест на кладбище он и сам хорошо помнит: он выделялся на фоне остальных простых крестов, которые немцы ставили на могилах своих умерших солдат. Однако большего отец рассказать не мог, так как в те времена немцы заставили его работать, возил прокурора, и интересоваться окрестностями было некогда, да и опасно. А вот трое наших сельчан, ныне, увы, покойные, мальчишками любили околачиваться возле медпункта и вблизи захоронения - там, в одном из корпусов (в том, где сейчас расположен стационар) находился продовольственный склад. Его охранял часовой, но мальчишки, тем не менее, умудрялись потихоньку таскать оттуда продукты. Я пошел к ним с письмом, фото и вопросами. Анивар Гендугов сразу же узнал место на фото и взялся показать его на местности. Вот там: метрах в двух от калитки, недалеко от входа и располагалась могила с необычным крестом - все трое стариков показали практически на одно место. Они рассказывали, что запомнили его не только потому, что крест выделялся на фоне остальных, но и потому, что, даже отступая, в суматохе, немцы, тем не менее, отдали особые почести погибшему офицеру: ребята помнили, как подошла большая легковая машина, из которой вышел католический священник и совершил обряд над могилой. Привезший его офицер, которого все называли «оберст», что соответствует, если не ошибаюсь, званию полковника, во все время обряда плакал, а потом они уехали.
- Что было с этими могилами потом? В письме спрашивается, были ли перенесены останки погибших. Только сегодня, в июне 2009 года, спустя 67 лет, мы узнаем,
что нет!
- Отец и другие старожилы, которых я расспрашивал в связи с этим письмом рассказывали, что как только немцы ушли, жители кресты повыдергивали, а больше делать ничего не стали. На снимке видно, что холмиков там не было, все могилы были вровень с землей, и только поставленные на ребро обломки кирпичей обозначали границы могил. Ну, и кресты были воткнуты в землю.
- Мне сейчас дико подумать, что больше 60 лет люди ходили практически по останкам человеческим! И ничего не знали!
- Ну, старики-то знали. Но что они могли поделать?
- А что было дальше? Почему только сегодня, спустя 18 лет после получения вами письма, к могилам немецких солдат стали проявлять интерес?
- Тогда, в 91 году, я тянуть с ответом не стал, и когда опросил всех, кто что-либо мог прояснить, написал в Германию все, что узнал. При этом послал современное фото места захоронения, для чего из города вызвал фотографа Юрия Сокольникова из «Студии С». В предполагаемом месте расположения могилы мы воткнули палку и с разных ракурсов сделали снимки. Их я и отправил в месте с письмом. Даже приглашал родственников генерала Мака приехать, побывать в местах его боев и последнего упокоения (на фото 42 года с трудом, но читается имя погибшего), готов был их встретить, но они даже не откликнулись...
Впрочем, это не совсем так, хотя ответа я ждал очень долго. И вот однажды пришло извещение о посылке, да не на алтудскую почту, а на центральную - в Прохладном. Когда я приехал ее получать, оказалось, что посылка большая: в багажном отделении, куда меня пригласили, лежал запечатанный мешок. Его при мне открыли, а гам - две большие коробки. Я сразу узнал размашистую подпись Карла Герцога. В коробках оказались продукты. 40 килограммов. И больше ничего.
Я несколько раз перерыл все, но ни письма, ни записки не нашел. Зато через некоторое время пришла новая посылка, потом еще одна. Карл отправил мне шесть (!) таких посылок. Это было в годы, когда у нас в России многие продукты отпускались по талонам! А нам из Германии шли посылки с Марсами и Сникерсами - диковинными сладостями, о которых мы и слыхом не слыхали. Слали все: концентраты «Кнора, заменители сахара в баночках и так далее. Даже колбасу присылали! Хорошая, кстати была, и дошла нормально. Такая вот гуманитарная помощь. Но ни в одной посылке
больше ни слова.
День сегодняшний
И вот в прошлом году история получила продолжение: осенью в сельсовет позвонила какая-то женщина, которую перенаправили ко мне. Она сказала, что к нам могут наведаться ребята из краснодарской поисковой группы и попросила помочь им. А вскоре появились и они сами - проездом из Осетии. Что знал, я им рассказал и показал. И вот сейчас они появились снова и стали вести раскопки, эксгумировать останки. На третий день работ я подошел к старшему, Андрею, и спросил, нашли ли что-либо интересное? Могилу генерала?
Андрей улыбнулся:
«Нет у вас здесь генерала. Всем хочется, чтобы в их селах они были. По нашим данным, на Северном Кавказе погибли пять немецких генералов, могилы всех найдены, останки их эксгумированы». Я показал ему свои бумаги, и он ими заинтересовался. Сказал, что были обнаружены останки одного офицера из высшего эшелона, но не генерала, а майора. Во всех могилах были обнаружены личные металлические жетоны погибших.
За день до отъезда Андрей сказал, что найдено 77 могил, а всего было около ста захоронений. Согласно схеме расположения могил, под зданием аптеки погребены 6 солдат вермахта. Извлечь их уже не представляется возможным. Те же, чьи останки были извлечены, по его словам, будут перезахоронены на сборном кладбище в Апшеронском районе Краснодарского края.
По сведениям Андрея Проходского, подобное захоронение на территории Кабардино-Балкарии не единственное, оно есть и в Нальчике, поэтому поисковая экспедиция будет продолжена.
По материалам газеты "Ваш городок" №26
Tamara
|
| |
| |
| Саня | Дата: Вторник, 02 Июня 2015, 22.17.14 | Сообщение # 2 |
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Возвращение в Теребени
Сын немецкого солдата увидел на стене русской колокольни послание отца из 1942 года
В первый раз я приехал в Теребени, деревушку на Псковщине, когда в местном храме отпевали бабу Лену, девяностолетнюю старушку, которая померла накануне тихо и незаметно. Была зима, и холод стоял лютый. Гроб с бабой Леной покоился на столе перед алтарем. Единственная свечка в головах потрескивала в пустоте студеного храма. Служба шла в соседнем приделе, где топилась печка. Отпевал бабу Лену местный священник отец Георгий.
Я осторожно открыл дверь и тихо вошел, стараясь не мешать священнику и прихожанам. Прихожан оказалось не более десяти, в основном пожилых уже мужчин и женщин. Отец Георгий - грузный здоровяк, с мощной окладистой бородой, густым волосом, с живыми блестящими, близко посаженными глазами, - неожиданно тихо и даже как-то бытово и просто разговаривал со своими прихожанами. Я стоял в углу и слушал этот удивительный рассказ о жизни и смерти бабы Лены.
Оказывается, она приехала в Теребени из соседней, но все же далекой Опочки со своим гробом, поближе к храму, чтобы готовиться к смерти. Поселилась баба Лена в маленькой сторожке при церкви. Но настоящим ее домом стал этот старинный деревянный храм, простоявший здесь уже более двух столетий, переживший царей, императоров, народных комиссаров, генеральных секретарей и президентов, чудом сохранившийся сам и сохранивший внутри себя нетронутыми и неоскверненными старинный алтарь, иконы, древние книги, включая Евангелие шестнадцатого века. Здесь же, в подполе церкви, в семейном склепе, и по сей день покоятся кости Иллариона Матвеевича Кутузова, отца великого русского полководца, основавшего этот храм...
Не было в Теребенях более добросовестной и истовой прихожанки, чем баба Лена. Вера ее была крепка и неколебима, а просила она у Бога только одного - спокойной смерти. Готовилась к ней, собиралась.
- Получается, что по вере ей и воздалось,- сказал отец Георгий.- Ушла баба Лена спокойно и тихо. Достойно, как и жила. Нам бы вот чему поучиться у нее, - закончил он, помолчав. - В зрелом возрасте надо начинать готовить себе плацдарм на том берегу, чтобы уйти без ужаса и страха перед неизбежностью смерти, чтобы спокойно и смело глядеть в дверь, куда предстоит войти каждому рано или поздно. Помнить о смерти, быть готовым к ней - одна из целей и смыслов праведной жизни истинно верующего человека.
Не берусь назвать этот простой житейский разговор проповедью: столько напыщенных проповедей слышал я в роскошных по убранству столичных храмах. Куда им до маленькой церкви Воскресения в Теребенях!
В эту маленькую церковь едут теперь со всей округи: венчаться, крестить детей, да и просто поговорить о жизни с отцом Георгием.
Однажды матушка Валентина, жена отца Георгия, поднялась на церковную колокольню, звонить по покойнику: умер кто-то в Теребенях. Звонила она, конечно же, не в первый раз, но никогда раньше не обращала внимания на грифельную надпись на стене колокольни. А тут вдруг обратила и ахнула - написано было на немецком языке: "Bitte, antwort nach Kriegsende" ("Ответьте, пожалуйста, после войны"). Ниже стояли две подписи: Эрнст Шмуль и Йозеф Грюнефельд. Далее следовали подробные адреса, по которым следовало ответить. Один - в Гамбурге, другой - в Мюнстере.
Надпись была сделана в 1942 году. Стало быть, Эрнст Шмуль и Йозеф Грюнефельд были оккупантами, гитлеровскими солдатами или офицерами. Но что они делали здесь, на колокольне Теребеньской церкви? Почему не сожгли ее, как обычно сжигали русские храмы в других оккупированных районах? Зачем сделали эту странную надпись? Эти вопросы занимали ее чрезвычайно. И она отважилась соединить разорванную цепь времен - написала письма в Гамбург и Мюнстер по адресам, буквально взятым с колокольни. Если бы знали отец Георгий и матушка Валентина, что будет дальше с этими письмами...
Одно из них путешествовало по немецким Мюнстерам (а их несколько в Германии) полгода, нигде не нашло нужного адресата и в конце концов в последнем из Мюнстеров осело в мусорной корзине местного магистрата. Там-то это экзотическое послание с невиданным количеством штампов на конверте и увидел недавний переселенец из Казахстана Александр Вебер. Он обратил внимание на то, что изначальный адрес написан по-русски. Попросил разрешения взять письмо, прочитал его и тут же сообразил, в чем дело. Далее Вебер изложил на немецком языке содержание послания матушки Валентины и отослал в германский Красный Крест. А матушке в Теребени написал подробный отчет о том, что он предпринял. Так она получила это письмо из Мюнстера и узнала почти сказочную историю приключений своего почтового конверта.
Однако вскоре пришло и другое письмо: от Рейнхарда Грюнефельда и его жены Эльжбеты. Письмо было написано по-русски. Эльжбета оказалась полькой и языком владела. Они писали, что отец Рейнхарда - Йозеф не дожил до получения письма из Теребеней всего год, что они откладывают запланированное путешествие в Испанию и срочно выезжают в Россию, в Теребени.
Как их ждали! Какие разговоры, какие высокие темы для дискуссий предвкушали здесь отец Георгий и матушка Валентина!...
Как всегда, в жизни все оказалось и так, и не так. Рейнхард Грюнефельд и его жена Эльжбета действительно приехали. Встреча была радостной и сердечной. Но потом начались разговоры, и очень быстро выяснилось, что гости из Мюнстера - обычные нормальные немецкие бюргеры, конечно же не подозревавшие, что именно на них возложена высокая миссия соединения разорванной цепи времени.
Первое и, пожалуй, главное, что поразило отца Георгия и матушку Валентину: Грюнефельды не хотят иметь детей. Они любят путешествовать, и дети, по их мнению, этому, конечно же, будут препятствовать. Второе - они все-таки ехали в российскую глубинку за экзотикой: за русским деревенским бытом, скрытым от типичного туриста, за обычным застольем в простой избе, за экзотикой православного священнослужения... В общем, они оказались заурядными туристами с характерным для таковых миропониманием, масштабом мыслей и чувств, чем немало разочаровали отца Георгия и матушку Валентину.
В финале этого знакомства матушка повела гостей на колокольню. Они поднялись. Низкое солнце сквозь узкое окошко колоколенки хорошо освещало старую надпись на немецком языке.
Молодой Грюнефельд вгляделся в буквы, и матушка с удивлением заметила, как что-то изменилось в его лице, он прикрыл ладонью глаза и отошел к окну, за которым с высоты колокольни был виден на многие километры русский лес с полянами, кустарниками и редкими болотцами. Рейнхард Грюнефельд плакал. Он узнал почерк отца. Эльжбета, матушка Валентина и отец Георгий стояли молча. За два с лишним века существования церкви в Теребенях, это была, пожалуй, единственная беззвучная, но едва ли не лучшая проповедь, сотворенная здесь...
P.S.
Каждый год я возвращаюсь в Теребени. В последний раз - летом прошлого года. Приехал с охапкой цветов. Отца Георгия похоронили прямо за церковью. Он ушел тихо и спокойно.
http://www.rg.ru/2015/04/30/rodina-terebeni.html#/6597_2783a257/1/
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Вторник, 02 Июня 2015, 22.28.09 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| "Благодарю тебя, фройляйн..."
Потрясающая история из апрельского номера журнала "Родина": открытка немецкого солдата пришла к его дочери через 73 года - послание сохранила простая русская женщина
Эта история началась в 1940 году. Рядовой саперной роты Макс Шлюс отправил из Польши домой, в Вартенбург, открытку для трехлетней Юты. Чтобы мама ей прочла. Открытка с иллюстрацией к сказке братьев Гримм "Братец и сестрица". Братец пьет воду из заколдованного ручья, сестра отговаривает мальчонку, а за деревом притаилась злая волшебница.
На обороте - штамп с немецким орлом и свастикой. Значит, открытка прочитана цензурой и готова к отправке.
Но получила Юта отцовскую весточку только летом 2014 года.
Встреча с Ютой
У Макса Шлюса было плохо со здоровьем. Он вообще числился "белобилетником" и, если бы не война, не призвался бы в армию. В Польше рыл окопы, часто ночевал на холодной земле - в 1942м у Макса обнаружили открытую форму туберкулеза и отправили домой. Радостная встреча с женой, дочкой... Фронтовик и не вспоминал, конечно, про давным-давно отправленную открытку. Мало ли во время войны теряется писем?
А между тем Восточный (для немцев) фронт приближался. Начались бомбежки. И семья Шлюсов покинула Вартенбург.
- Мне было 9 лет, - вспоминает Юта Шлюс, - и я хорошо помню, как бухали бомбы. Вот этот свист, когда мурашки по коже... Папа собрал нас с мамой и двумя братиками, и мы поехали в Магдебург. Но и там бомба попала в дом, где работал папа. Он ведь был на все руки мастер - и плотник, и столяр, и каменщик. Его засыпало, и он получил контузию. Еле откопали. Тогда мы переехали в какую-то деревушку. Но Красная Армия продолжала наступать, и мы перебрались в Халле. Город уже сдался американским войскам без единого выстрела, и за это его не бомбили. Тут мы и осели. А город позднее вошел в советскую зону оккупации.
- Я стала учителем, - продолжает Юта Шлюс. - Папа умер в 1959м от туберкулеза. Даже объединение Германии прошло для нашего семейства без особых потерь. Я как работала в колледже, так и продолжала до самой пенсии. Пенсия у меня скромная - 1400 евро. Но на жизнь вполне хватает. И тут я получаю пакет с этой открыткой - как привет с того света! Просто шок!
...Мы сидим в крохотной гостиной фрау Шлюс. Торшер. Два мягких кресла. Маленькая спальня и такая же микроскопическая кухонька. Окна во двор. Недавно напротив поселилась русская семья - Федоровы. С ними, в отличие от арабов, никаких хлопот. В общем, тихая и достойная жизнь для отставного учителя.
- Эта открытка перевернула всю мою жизнь! - хлопает по полировке крохотным кулачком фрау Шлюс.
Встреча с Людмилой
Волшебная открытка всколыхнула весь городок. Местная газета Mitteldeutsche Zeitung предприняла собственное расследование и даже отправила экспедицию в Москву для выяснения деталей. Возглавил восточный поход колумнист Петер Годазгар. Он же - автор четырех публикаций о необыкновенном почтовом романе.
- Наш главный редактор герр Августин сразу почуял в этом сенсацию, - рассказывает мне коллега. - Как открытка нашла адресата? Где была все это время? Герр Августин отправил меня вместе с фотографом и самой фрау Шлюс в Москву на поиски следов. А следы неожиданно повели в... Австрию!
Еще одна невероятная, волшебная случайность: австрийская переводчица русского происхождения Людмила (фамилию она предпочитает не называть) прилетела в Москву на концерт симфонической музыки ансамбля "Музыка Вива"; там играет ее сын. И вдруг увидела, как к группе немецких туристов подошла скромная пожилая женщина, показывает им какие-то документы. Явно нужен был переводчик.
- Женщину звали Софья Федоровна, - рассказывает Людмила. - Она очень хотела передать через немцев какую-то открытку, которая хранилась в доме с детских лет. Я помогла с переводом. Нашлась немецкая пара из Дортмунда, которая взялась за это хлопотное дело. И открытка улетела в Германию...
Встреча с Россией
В квест "Найти Юту!" включились десятки, если не сотни людей.
Адрес получателя на открытке был смазан, а вот имя и фамилия сохранились. Немецкие журналисты обратились в криминальную полицию. Там по штемпелю нашли воинскую часть Макса Шлюса. А в его личной карточке - домашний адрес. Конверт с открыткой был незамедлительно направлен в Вартенбург. Но на месте дома Шлюсов был давно разбит сквер с цветником...
К журналистскому поиску подключились историки, архивариусы и даже сам бургомистр! Все понимали, что шансы мизерны: фамилия Шлюс в Германии встречается чаще, чем у нас Сидоров. Но через полгода поисков комиссар полиции обнаружил брата Юты в западногерманском Геттингене.
И тот сообщил адрес сестры!
Беспокоить пенсионерку поначалу не хотели. Отправили ей пакет по-тихому, по-немецки. Но тут в ситуацию вмешался охотник за сенсациями журналист Петер...
...Почтовая бригада, отправившаяся в Москву, состояла из четырех человек. Юта (она жаждала встречи с хранительницей открытки), переводчица Людмила, фотограф Андреас Стедтлер и, разумеется, Петер. Всю финансовую сторону благородно взял на себя главный редактор Mitteldeutsche Zeitung Хартмут Августин.
- После таможенных формальностей мы увидели худенькую пожилую женщину, которая держала в руках фотографию нашей открытки, - рассказывает Петер. - Софья Федоровна! Юта кинулась к ней, они обнялись. Как будто встретились два родных человека. Мы все прослезились... Никогда не забуду этих трех дней в Москве. Андреас щелкал не переставая. Людмила только успевала переводить. Это было грандиозно! Настоящая журналистская работа, которая, по моему твердому убеждению, должна соединять людей, а не наоборот.
Встреча с Софьей
Кто же эта скромная пожилая женщина, встречавшая Юту в Домодедово? Софья Федоровна Панина запретила публиковать в немецкой прессе свою фамилию. И адреса своего, конечно, не оставила.
- А что я сделала? - удивлялась, когда я наконец-то отыскал ее в Москве. - Ничего и не сделала. Восстановила справедливость. Ведь эта открытка предназначалась не мне...
Она всего на два года младше Юты. Родилась в Фергане в 1939м. Отца не помнит - бросил семью. Помнит на стене фотографию мужчины в форме; мама говорила, что это он. Потом было много переездов по стране. Кронштадт, северный Котлас...
Честное слово, не помню, как эта открытка у меня очутилась. В детстве я в куклы не играла. Не было кукол. Открытка заменяла их
- Честное слово, не помню, как эта открытка у меня очутилась. В детстве я в куклы не играла. Не было кукол. Открытка заменяла их. Там такие ангелочки у ручья! Переезжая из города в город, я брала свое сокровище и вешала на стенку над кроватью. И, засыпая, смотрела на них. Я с ними разговаривала...
- А есть хотя бы предположения, откуда ангелочки прилетели на север?
- В Котласе пленные немцы строили дорогу. Мы смотрели на них и жалели. Кто-то из наших приносил хлеб. Возможно, какой-нибудь Фриц таким образом отблагодарил детвору. А мы ведь активно менялись своими сокровищами. Ну, вы понимаете? С другой стороны, как открытка оказалась у Фрица?..
Внешне эти женщины похожи. Только у нашей глаза грустнее. Софья тоже на пенсии, правда, не по своей воле - сократили должность сестры-хозяйки в поликлинике. Реформа! Про размер пенсии писать не буду, но Софья Федоровна не жалуется. Есть и у нее, как у Юты, своя квартирка. И соседи тоже хорошие.
- Как вы все же решились расстаться со своей реликвией?
- Стала в очередной раз разбирать документы. Наткнулась на открытку и вдруг думаю: а ведь похоже, что это послание! Конкретному человеку! А может, он все годы ждал этих слов? Принесла на работу, там немецкий немного знают. Да, говорят, письмо, как ты, Федоровна, держала его у себя?! Там же свастика! А я и не думала, что за фашистского орла могли на Колыму сослать. И стала мне эта открытка сниться, я просто покой потеряла. Пока не отдала ее немецким туристам...
ВРЕМЯ БЕСПОЩАДНО, на выцветшей картонке можно с трудом разобрать лишь две фразы: "Благодарю тебя, фройляйн Юта Шлюс, за вкусный пирог, который ты испекла для меня" и "Поцелуй брата и мамочку, и жду твоих писем".
Солдатские чернила тогда делали из бузины: спелые ягоды долго вываривались на костре, потом в жидкость добавлялся купорос для закрепления. Вся германская анилиновая промышленность выпускала взрывчатку для фронта - тут не до чернил. В ход шли и дубовые чернильные орешки (наросты на листьях). Тогда чернила получались черными. Потому и выцвели буквы со временем.
Немецкие коллеги хотели отдать открытку для расшифровки криминалистам, но фрау Юта запротестовала:
- Это почерк отца. Для меня и этого достаточно. Зачем беспокоить людей? Я и так знаю, что он меня любил всю оставшуюся жизнь!
Конечно, не помнит Юта, что за пирог упоминает отец. Продукты даже в тыловой Германии были по карточкам. Немного маргарина, сахара и ржаной муки - вот наверняка и весь состав праздничного коржа, что испекли для Макса ко дню рождения.
Грустно улыбается, слушая перевод открытки, русская ровесница немецкой девочки Юты...
- Открытка больше не снится, Софья Федоровна?
- Что вы, просто гора с плеч! А если бы я померла и открытка на помойку попала? Бог все видит!
Милая, добрая старушка, на долю которой выпали и разруха, и голод, и вот реформа здравоохранения. Но она не плачется и не жалуется. Любит жизнь и хороших людей. Наскребла со своей пенсии рубликов и купила в подарок Юте чайную чашку с позолотой Ломоносовского фарфорового завода. Одну. На полный сервиз денег не хватило.
Я пил из этой чашки чай у Юты в благопристойном Хале, что под Лейпцигом, и думал о России.
Вместо послесловия. У их войны детское лицо
Состоится ли новая российско-германская встреча на высшем человеческом уровне?
Идея родилась между первой и второй чашкой.
- А давайте пригласим Софью Федоровну сюда, в Халле?
- Ты знаешь, Юрий, я только что об этом сам подумал, - улыбнулся журналист Петер.
- Да я счастлива была бы! - чуть не подпрыгнула из глубокого кресла Юта. - Но она стеснена в средствах, как я поняла...
- Фрау Шлюс, это не главное, - я уже понял, что журналистская удача идет и мне в руки. - Ведь вы тут наслушались про Россию? Что мы агрессоры, кровь пьем из Украины?
- Не без этого, - потупил глаза Петер.
Я увидела, что русские и сейчас относятся к немцам с уважением. Мы, простые люди, должны понимать друг друга
- Тем не менее, фрау Шлюс, мы сидим за одним столом и решаем очень важные вопросы, которые наверху никто не сможет решить. - Я выдохнул. - За вашим столом сейчас решается судьба настоящих германо-российских отношений!
- Согласна с вами, - сказала фрау Шлюс. - Я ездила как туристка в Россию в начале 70х. Мы плыли по Волге. Были в Сталинграде. И меня поразило, что ни один русский не сказал в наш адрес слово "фашист". А на Мамаевом кургане звучала музыка немецких композиторов. Даже Генделя, уроженца Халле. Я и сейчас увидела, что русские относятся к немцам с уважением. Мы, простые люди, должны понимать друг друга.
Тут распахнулась дверь, в гостиную ворвался фоторепортер, обвешанный камерами. Меня пересадили - для композиции - из мягкого кресла на табурет. Несколько вспышек - и неутомимый фоторепортер скрылся на рычащем мотоцикле. А утром хозяйка гостиницы попросила у меня автограф на свежем номере Mitteldeutsche Zeitung. Заголовок предвосхищал наши чаяния: "Продолжение истории с открыткой будет в Халле! Ждем друзей из Москвы".
...А вот Софья Панина поначалу была против поездки:
- Ни разу не была за границей, и не стоит начинать. Лучше пусть Юта с друзьями приедут еще раз! Я буду рада их принять.
Но я уже освоил навыки челночной дипломатии:
- Юта будет рада не меньше! Она тоже хочет показать вам свой прекрасный город.
- Не знаю, не уверена... Я подумаю...
Смотрю на двух милых старушек и понимаю, какие мы похожие. Вопреки войнам, санкциям, политическим распрям. Нет, не случайно в сегодняшнем раздраженном, предгрозовом мире нашлась эта светлая открытка...
http://www.rg.ru/2015/03/26/pismo.html
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
